Грани

А мы идем на смерть,
И даже ее не боимся!
Ведь если мы умрем,
То наши деяния
Будут жить в века-а-а-ах! —

распевала я во все горло, идя по коридору.

Коридор, по которому нас вели к тронному залу, был длинный и освещался яркими огоньками. Видимо, магической энергии у владельцев усадьбы было очень много, раз они ее использовали так расточительно.

– Заткнись! – взмолились хором наши конвоиры и полугном.

– Что это за ужас был? – страдающим голосом спросил лучший друг.

– Это боевая песня перед смертью,– охотно объяснила я.

– Она же совершенно нескладная!

– Ну и что! Мне Живко рассказывал, что это у орков принято такое творчество. Кочуют по степи, сочиняют какой-нибудь мотив и поют про все, что видят.

– Думаю, если бы Живко хоть раз услышал, как ты поешь, он бы вмиг передумал на тебе жениться. От твоего пения у его племени передохнут все животные,– сказал Отто.

– А люди будут молить о смерти,– гнусаво добавил правый охранник.

Я одарила его взглядом, полным ледяного презрения, и укоризненно обратилась к полугному:

– Не исключено, что нас ведут на смерть, и даже в такие минуты ты не хочешь меня поддержать! А еще лучший друг называется.

– Ола,– умоляюще сказал Отто.– Я готов тебя поддерживать всегда и во всем, кроме тех случаев, когда ты поешь. Ты же напрочь лишена слуха, а твой голос во время пения мне напоминает рев осла из зверинца моей матушки!

– Осла, значит,– обиделась я.– Ладно-ладно, вот спросит у меня Главный Злодей, кого из нас первого казнить, а я скажу: убивайте его! И буду наслаждаться твоей смертью, а потом над твоим трупом спою!

– И тогда Главный Злодей жестоко пожалеет, что не убил тебя первую,– вздохнул Отто.

– Шутите, шутите,– хмыкнул правый конвоир.– Это все, что вам остается.

Это была чистая правда. У меня практически не оставалось магической энергии, а полугном еле держался на ногах после битвы. Целитель не очень ему помог, но, спасибо, хоть привел в сознание и худо-бедно заговорил и перевязал раны. О том, чтобы накинуться на двух откормленных и здоровых конвоиров и, воспользовавшись неожиданностью атаки, вырваться на свободу, даже не могло быть и речи. К тому же в усадьбе, полной разбуженных, раненых и разъяренных магов. Наши охранники это отлично понимали и пока вели себя по отношению к нам достаточно корректно. Это если не считать очень придирчивого обыска, в результате которого мы лишились с Отто всех наших артефактов и припасенного в карманах жилетки полугнома оружия – маленьких кинжальчиков. Лойд не отказал себе в удовольствии обыскать меня самолично, к чему я отнеслась даже с некоторой долей понимания – все-таки не такая уж я страшная, раз он все-таки меня полапал.

Пока конвоиры открывали большие двери с искусной резьбой, ведущие, как я поняла, в тронный зал, я обиженно пыхтела, пытаясь придумать достойный ответ, но ничего умного в голову не лезло. Двери открывались тяжело и со скрипом, болезненно отдающимся в ушах.

– Могли бы двери смазать,– скривившись, простонал полугном.– Хоть тут и владычествует Злодей, но хозяйственник из него никакой.

– А возможно, просто дверьми давно не пользовались, и специально нам оказывают такую милость – встречу в тронном зале,– предположила я.– Гордись.

А потом открывшееся зрелище заставило меня ахнуть и в изумлении замереть на месте.

– Иди, иди,– польщенно сказал конвоир и подтолкнул меня в спину.

Я вошла в самый прекрасный зал, который видела в своей жизни. Стены комнаты были покрыты деревянными резными панелями, причем резьба была явно эльфийской работы. С панелей на меня глядели олени, пришедшие на водопой, над их головами летали бабочки, вокруг буйствовала зелень – листочки и веточки были так вырезаны, что можно было разглядеть малейший сучок и прожилку. Огромной картине мирного водопоя на правой стене ничуть не уступала картина лесной лужайки, на которой лиса резвилась со своими лисятами, а папа-лис нес им в зубах убитого зайца.

По бокам зала шли в два ряда мраморные колонны, изображавшие могучих мужчин с внушительной мускулатурой, которые держали на своих плечах потолок – небо, усеянное множеством мерцавших звездочек.

– Какие у них...– восхитилась я, пристально рассматривая самую интересную часть скульптур.

– Что-то я не понимаю,– пробормотал рядом со мной Отто, тоже пораженно глазевший на это великолепие.– Мне казалось, что тронный зал предводителя черных некромантов должен выглядеть не так. Во всяком случае, в нем не должно было быть эльфийской резьбы и гномьих скульптур...

– Так эти мужики – гномьей работы? – изумилась я.– Начинаю ценить ваше искусство.

– Это ты еще не видела женские скульптуры! Вот там есть чем насладиться...

– Что застыли, идите! – Наша беседа о прекрасном была грубо оборвана стражником.– Вас что, ждать должны?

Наконец я обратила внимание на ожидавшего нас Главного Злодея... злодея... злодейку! Силы Небесные!