Гранит науки и немного любви

Пышногрудая девица умела строить глазки, но я знала, что ничем не хуже. По части форм тоже, если придется мериться. Поэтому сидела и свысока посматривала на блондинку. Та из кожи вон лезла, чуть ли грудью на стол не ложилась, а Эдвин не смотрел. Определенно не Хендрик. Тот бы не упустил возможности провести пару минут в теплой женской компании.

Заказали бараньи ребрышки с затейливым соусом, отварной картофель и вино. Я предпочла бы сидр, но Лазавей настоял. Мол, еще успею попить дешевки в своих Больших Выселках. Значит, навел справки, откуда родом. Хорошо!

– Ну, о демонах рассказывать? – подперев подбородок рукой, уставилась на магистра.

– О каких демонах? – не понял он.

Хихикнула и предложила тему:

– О брачных обычаях красно-синих.

– Лучше о человеческих. Например, о тебе, Агния.

Навострила уши, но все испортила подавальщица. Надо же ей было объявиться в самый неподходящий момент! Мне тут в любви изъясняются, а она крутится, вертится, на стол тарелки мечет. Наконец настырная красотка удалилась, и Лазавей откупорил бутылку вина.

– Пила когда-нибудь? – Он указал на рубиновый напиток.

Такое дорогое? Нет, конечно. Студенты предпочитают дешевое пойло. Но, набивая цену, соврала:

– Конечно! Не в глухой деревне живу.

– Не злись, – Эдвин примиряюще коснулся моей руки. – Я по другой причине спросил. Вино крепкое, не легкое игристое.

– Боишься, что захмелею? – в кои-то веки перешла на «ты». – Да после эльфийского самогона любое вино – водичка!

Магистр рассмеялся и наигранно пожалел, что заказал не тот напиток.

Чокнулись и выпили за здоровье. После отдали дань еде. Говорить на скользкую тему не решались, но магистр оказался мужчиной и в конце концов взял на себя тяжкую миссию первооткрывателя.

– Итак, ничего о демонах рассказывать не нужно, – улыбнулся он, отсалютовав бокалом. – Я с ними знаком не понаслышке. Вот мы гораздо интереснее. Рад, что перешла на ты. Наверняка хочешь узнать, во что выльется наше свидание?

Кивнула и пригубила вино.

Ох, действительно крепкое.

А Эдвин все говорил и говорил. С трудом пробиралась сквозь дебри сложных фраз. Все так высокопарно и непонятно. Не проще ли сразу сказать, любит или нет. Глоток вина помог решить проблему. Перестав стесняться, задала вопрос в лоб.

– Люблю, – без запинки подтвердил Лазавей.

Покраснела и принялась старательно изучать скатерть.

Надо меньше пить, определенно!

– Агния, ты не рада? – обескураженно спросил магистр. – Вот и пойми вас, девушек!

– Просто все так неожиданно… – Скатерти в «Деве-иве» полотняные, плотные, в бело-зеленую клетку.

Залпом осушила остатки вина в бокале и призналась:

– Я не надеялась на скорый честный ответ.

Эдвин покачал головой и с чувством пробормотал: «О, женщины!» Потом наклонился и запечатлел на моих губах легкий поцелуй.

– Я твою мордашку давно заприметил, – он нежно провел пальцем по щеке и заправил прядку волос за ухо. – Ты еще в Омороне мне нравилась.

Широко улыбаясь, ощущала себя самой счастливой на свете.

Бродячие артисты затянули какую-то грустную песню, а мне хотелось танцевать. Увы, Лазавей не рвался покинуть баранину, вгрызаясь в нее с жадностью оголодавшего человека.

– Эдвин, как ты можешь есть! – с укором прошептала я, притопывая ногой.

– Не только могу, но и хочу. Это вам, студентам, достаточно пищи духовной.

– Эдвин, а ты когда понял? – Хотя бы на подробности я могу рассчитывать?

– Фто понял? – с набитым ртом, переспросил Лазавей.

Я красивого признания жду, подробностей, комплиментов, а он ест!

– Ты сказал, что любишь. Буднично так.

Лазавей вздохнул и промолчал. Петь хвалебные песни он почему-то не собирался, ковырялся вилкой в картошке. Можно подумать, это не свидание, а обычный ужин!

– Агния, какая разница? – наконец соизволил ответить магистр. – Я всегда тебе симпатизировал, потом ты влюбилась, я пригляделся… Заодно от Осунты избавился, она мне порядком надоела.

Подняла брови. Вот как? Значит, потешила мужское самолюбие, вовремя под руку подвернулась. Вздохнула и тоже уткнулась в тарелку.

Мерное жевание челюстей длилось битых полчаса. Наконец довольный и сытый Лазавей откинулся на спинку стула и окинул меня благостным взором. В ответ поджала губы, желая показать, насколько обижена.

– Агния, ты не девочка, которой нужны красивые слова. Мне нравится женщина, я открыто говорю ей об этом, предлагаю встречаться – разве мало? Было бы лето, нарвал бы ромашек, хотя… – Эдвин ненадолго задумался и таинственно улыбнулся. – Протяни руку.

Не понимая, к чему он клонит, положила ладонь на стол. Лазавей проделал какую-то хитрую манипуляцию в воздухе – и на скатерти расцвели цветы! На синих лепестках поблескивали капельки росы.

С восхищением взирала на плоды магии. Не удержавшись, потрогала – настоящие! Вернее, осязаемые.

Зардевшись, пробормотала:

– Спасибо. А они не исчезнут?

Жалко, если такие прекрасные цветы пропадут без следа.

– Простоят неделю, обещаю, потом растворятся. Ну как, Агния, – Эдвин облокотился о стол, – я прощен?

Кивнула и уткнулась носом в цветы. Увы, они не пахли.

– Полагаю, нужно снова выпить и перейти к обсуждению твоих поступков.

Магистр снова наполнил бокалы.