Граница

Дебора сказала, что это было бы просто здорово, а она сейчас перезвонит Сисси и попробует ее успокоить.

– Вот и молодец, – сказал он. – И скажи ей, что с марихуаной тоже надо потихоньку завязывать.

Потом сказал жене, что любит ее, повесил трубку и, вздохнув, снова вернулся к чертовой писанине.

Когда в небе, почти над ее головой, раздался жуткий взрыв, Регина Джерико бросила пистолет в траву и посмотрела вверх.

Но там ничего не было. Лишь чистое небо и медленно плывущие по нему редкие облачка.

Джефферсон сидел, откинувшись на спинку синего деревянного кресла, перед ним раскинулось широкое пастбище, а за ним его, Джефферсона, царство – Нью-Иден. Дул легкий ветерок, шевеля ветвями большого дуба, и по земле бегали тени. Он посмотрел на пистолет, потом заглянул Регине в лицо, и ей показалось, что в глазах его светится что-то другое… что-то такое… впрочем, что именно, она не могла понять, потому что, думала Регина, она никогда по-настоящему не знала, что за человек ее муж. А не поднять ли сейчас пистолет и не покончить ли с этим делом раз и навсегда, думала она. Ведь в небе раздался вовсе не глас Божий, спасший Джефферсона Джерико от неминуемой расплаты за все его грехи, это был всего лишь хлопок реактивного самолета, преодолевшего звуковой барьер.

– Не надо ломать себе жизнь, Регина, – тихо сказал Джефферсон.

Рука ее, протянутая к пистолету, застыла на месте. Она выпрямилась; а что, пожалуй, он прав.

– Я уничтожу тебя, – сказала она. – Я обращусь ко всем адвокатам Нэшвилла, я найму частного детектива и порву тебя на куски! Я не допущу, чтобы ты и впредь приносил другим людям страдания, слышишь, Джефферсон? Тебе конец. Ты слышишь меня? Тебе конец!

По губам Джефферсона пробежала едва заметная улыбка.

– Согласен, – сказал он.

– Я не шучу! Я немедленно иду в дом и звоню кому надо, и ты мне, черт возьми, ничего не сделаешь, понял, скотина? Я вижу тебя насквозь, мне известна вся твоя подноготная!

– Да, это так, – согласился он.

Она снова протянула было руку, желая поднять пистолет, чтобы положить его на место, в ящик письменного стола в его кабинете, поскольку уже поняла, что для нее пристрелить Джефферсона равносильно самоубийству, но существуют и другие способы уничтожить его.

– Можешь оставить пистолет здесь, – сказал он.

– Ты еще пожалеешь об этом! – пообещала она. – Пожалеешь о том, что родился на свет божий!

Не глядя на него больше, не желая осквернять зрение видом этого ничтожества, она повернулась и зашагала по дорожке к дому его мечты, построенному в английском стиле в стране его скрюченных радуг, но только взялась за свой мобильник в коридоре, как вдруг услышала негромкий хлопок… впрочем, это, наверное, – нет, наверняка – у кого-то в Нью-Идене, где окрашенные медью крыши домов сияли на солнце небесным золотом, и церковь Хайроллеров, казалось, вылеплена из белого воска и сейчас расплавится, в автомобиле стрельнула выхлопная труба.

– Кевин Остин, – сказал мистер Новотны. – Теперь твоя очередь!

Мальчик встал из-за парты. Сердце его сильно билось. Он немного робел, даже несмотря на то, что много трудился и подготовился как следует. Взяв модель анатомической куклы, он вышел к доске и повернулся лицом к классу.

«Почки, желудок. Толстая кишка, тонкая кишка, поджелудочная железа. Печень, селезенка, легкие. Мозг, сердце».

Когда он конструировал свою модель и составлял план выступления, ему пришло в голову, что в анатомической кукле не хватает какой-то чрезвычайно важной части человеческого существа, которой не покажешь на уроке естествознания: она неосязаема, ее нельзя ни взвесить, ни измерить, однако без нее все остальное, в сущности, лишь пустая оболочка.

Эта неосязаемая вещь называется душой. Когда какой-нибудь из органов поврежден и жизни человека угрожает опасность, именно сила души поддерживает в организме жизнь. Эта движущая сила говорит человеку: «Все, надежды больше нет, ложись и умирай», – или, напротив: «Держись, найди в себе силы и проживи хотя бы еще один день… и еще один день… и еще».

Видимо, неспроста в последнее время Кевин много думал о том, зачем человек живет, откуда берется жизненная сила. Он много размышлял о душе, о том, почему одни люди в трудной жизненной ситуации не выдерживают и падают, а другие, казалось бы поверженные, в пыли и крови, встают и, несмотря ни на что, продолжают идти вперед. Как его мать, например, пережив весьма тяжелый развод с мужем. На анатомической кукле можно демонстрировать все чудеса человеческого организма, удивительные переплетения и связи его органов, но на ней невозможно показать, где находится орган, делающий из человека героя, который изо дня в день борется за правое дело и никогда не сдается, не падает духом.

Кевин рассказывал о мозге, вместилище ума, когда открылась дверь и в класс заглянула миссис Бергсон. Она явно была чем-то напугана, чем сразу встревожила и его самого, и весь остальной класс.

– Происходит что-то странное, – сообщила она мистеру Новотны. – Об этом говорят в новостях по всем каналам. Что-то очень странное.

– Что именно?