Граница(СИ)

"Для разведения насекомых", - сказал он, придерживая крышку и указывая на счётчик. "Термостат. Электричество. Тепло. Вуаля! Получаем насекомых".

Тина кивнула. "И зачем вам такая вещь?"

Мужчина убрал коробку обратно в чемодан и пожал плечам: "Разве она незаконна?"

"Нет. Мне просто интересно".

Мужчина облокотился на стойку и спросил её тихим голосом: "Вы любите насекомых?".

Случилось нечто совершенно необыкновенное. По её спине пробежали мурашки и, вероятно, от неё начала исходить та же тревога, которую она так безошибочно определяла в других. К счастью, рядом не было никого, кто смог бы это почувствовать.

Она встряхнула головой и сказала: "Я попрошу вас пройти сюда на минуту", указывая на дверь внутренней комнаты. "Можете оставить пока чемодан здесь".

Они осмотрели его одежду, осмотрели обувь. Прошлись по каждой вещице в его чемодане, и по чемодану самому. И не нашли ничего. А полный досмотр разрешался только при наличии серьёзных оснований.

Тина попросила остальных покинуть комнату. Когда они остались вдвоём, она сказала: "Я знаю, вы прячете что-то. Что это?"

"Откуда такая уверенность?"

После всего, чему его подвергли, решила Тина, он заслуживал честный ответ. "Я чую это".

Мужчина рассмеялся: "Ну разумеется"

"Это может показаться странным, но..."

Он прервал её: "Совсем нет, это похоже на правду".

"И?"

Он поднял руки в стороны и указал на своё тело.

"Вы осмотрели настолько тщательно, насколько возможно. Но зайти дальше прав у вас нет. Верно?"

"Да".

"Вот и славно. Раз так, прошу разрешения покинуть это место".

Была бы её воля, Тина посадила бы его в камеру, держала бы под наблюдением. Но законных оснований на то не было. И кроме того... В конце концов оставался ещё один вариант. Маловероятный, конечно. Вариант, что она ошиблась.

Она проводила его до двери и сказала то, что должна была: "Прошу прощения за доставленные неудобства".

Мужчина остановился и повернулся к ней.

"Может быть, мы ещё увидимся", сказал он и сделал настолько неожиданный поступок, что Тина не сообразила, как среагировать. Он наклонился и поцеловал её нежно в щёку. Его борода была жёсткой, она почувствовала укол от волос ещё до того, как до неё дотронулись губы.

Она очнулась и оттолкнула его. "Какого чёрта вы делаете?!"

Мужчина приподнял руки, как будто защищаясь и показывая, что не собирается больше ничего делать, пробормотал "Entschuldigung. До встречи" и вышел из комнаты. Взял чемодан и направился к выходу их зала.

Тина осталась на месте, глядя ему вслед.

В тот день она закончила рано и поехала домой.

Собаки поприветствовали её традиционным злобным лаем. Она прикрикнула на них, щетинившихся и скалящих зубы из-за забора. Она недолюбливала их. Она всегда ненавидела собак, и, разумеется, единственный мужчина, проявивший к ней интерес, оказался собаководом.

Когда она впервые встретила Роланда, он владел только одним самцом, пит-булем по имени Диабло, завоевавшим несколько наград в незаконных схватках. Роланд отдавал его спариваться с перспективными чистокровными суками за пять тысяч крон.

С финансовой поддержкой Тины и на её же участке он увеличил своё состояние до двух самцов, четырёх сук и пяти щенков, готовящихся к продаже. Одна из сук оказалась настоящей чемпионкой, и Роланд постоянно брал её на выставки и соревнования, где налаживал связи - как деловые, так и половые.

Это происходило как будто, так и должно быть и стало частью их повседневной жизни. Тина уже и не спрашивала об этом. Она чуяла, когда он был с другой, и никогда не бранила его. Он был для неё просто компанией, и она не рассчитывала на большее.

Если представить, что жизнь - это тюрьма, то для каждого человека настаёт момент, когда он осознаёт, где стоят его стены, его границы свободы. Неважно, настоящие ли это стены, или возможно - двери на волю. Для Тины таким моментом стал выпускной вечер.

Напившись в снятом в аренду доме, одноклассники прокатились до парка в Норртелье, чтобы посидеть на травке и доглушить вино.

Тине всегда было некомфортно на вечеринках, так как они обычно заканчивались уединением пар. Но не в этот раз. В этом случае сам класс осознавал, что это был их последний вечер вместе, и она была частью компании.

Когда вино было выпито, а пересказы приколов их школьной жизни окончательно выдохлись, они валялись на траве, не желая прощаться и идти домой. Тина была настолько пьяна, что то, что она тогда называла своим шестым чувством, совершенно отключилось. Она была просто одной из них, лёжала в парке и отказывалась взрослеть.

Было очень приятно, но её это пугало. Пугало то, что алкоголь оказался решением проблемы. Выпив достаточно, она теряла то, чем отличалась от остальных. Возможно, существовало какое-нибудь лекарство, что смогло бы блокировать всё лишнее, защитить её от знания того, чего она не желала знать.

Она лежала и обдумывала всё это, когда рядышком устроился Джерри. Незадолго до этого он написал на её шапке "Никогда тебя не забуду. С любовью, Джерри".