ГРАС. Цикл (СИ)

Менты, конечно, составляли отдельную проблему. Дело было даже не в том, что Витька могли застукать на месте преступления. С карманниками это не так просто. Ну обнаружил кто-нибудь пропажу. Ну пусть он даже увидел свой кошелек у тебя в руках. Нужно еще доказать, что ты его украл, а не поднял, скажем, с пола специально, чтобы отдать незадачливому соседу. Порезанная сумочка — тоже не доказательство, поскольку выбросить незаметно «писку» — делать нечего. Правда, дошли до Витька слухи — через таких же как он заинтересованных профессионалов — что при МУРе создан особый взвод по борьбе с карманниками. И, как ему показалось, однажды он даже налетел на такого Ваньку- взводного — летом, в девять часов утра, на задней площадке стоял спортивного вида мужик с нарочито торчащим из заднего кармана трико, из-под майки, бумажником. Витек даже близко подходить не стал. Так, прокатился на троллейбусе до конечной. И успел заметить, что мужик сел в обратный рейс.

Самая большая проблема состояла все-таки в буратиньем синдроме, в бездомности, беспаспортности, безработности. Хорошо еще, что внешность у Витька была сугубо славянская, иначе бы вообще проходу не было. Его и так, несмотря на чистенький костюмчик и на совершенно невинную манеру смотреть собеседнику прямо в глаза, пару раз останавливали прямо на улице и начинали выяснять, кто он и откуда. Ссылаться, как в библиотеке, на выдуманный адрес и номер школы было опасно: мент мог оказаться соседом, или, скажем, в этой же самой школе учился его племянник, и вот тогда Витек засыпался бы на первом же провокационном вопросе. Витек поступал умнее. Он говорил, что приехал с родителями из Уфы, что родители сейчас пошли по магазинам, а он гуляет по городу. А где он живет в Уфе? Да почти в самом центре. Ресторан «Алтын балык» знаете? Так вот, в этом самом доме. Ресторана «Алтын балык» менты, по обыкновению, не знали и отпускали Витька с миром. А он напоследок приглашал их в гости, если они окажутся в Уфе. И уходил в противоположную сторону, напевая на ломаном татарском: «Мин бар ущ тулык — Только ек алтын балык, Щики-паба-па- па, Щики-паба-па». У меня есть три желанья. Нету рыбки золотой.

***

Этого клиента Витек приметил сразу. Явный лох. Курточка яркая, но чуть ли не болоньевая. Плюс кожаная шляпа с тремя окантованными металлом дырами в тулье. Сельский, блин, интеллигент. Из окрестностей славного города Дрогобыч. Приметил он его еще на остановке. Автобуса не было долго, и публика лениво переминалась с ноги на ногу, приглядываясь от нечего делать друг к другу. Подошла маленькая лохматая собачонка и тоже стала чуть в стороне. А вот это нам на руку, подумал Витек. Сейчас будем вызывать симпатии окружающих. Чтобы никто не заподозрил в грядущей краже симпатичного паренька, который так душевно общался с беспризорной собачкой. Собаки всегда его слушались. Нужно было только присесть, вытянуть руку и сказать: «Иди сюда». Так он и сделал. Лохматая шавка на коротеньких ножках тут же завиляла хвостом и неторопливо пошла к протянутой руке. Ткнулась носом. Витек дал ей себя обнюхать, а потом стал с ней играть — трепал ее по загривку, хватал за уши. Собака сперва шутливо огрызалась, а потом завалилась на спину — чеши ей пузо. Что ж, Витек почесал ей пузо. А потом, когда подошел автобус, вынул из кармана бутерброде колбасой, отломил половину и положил рядом с шавкиной мордой. Ешь и помни мою доброту.

В автобус он вошел, как и положено, последним и оказался прямо за спиной у сельского интеллигента. В руках у того была черная сумка из кожзаменителя, на молниях, и Витек прикинул, что кошелек, вероятнее всего, именно там. На первом же повороте он расстегнул верхнюю молнию. После первой остановки, как только автобус тронулся, запустил туда руку. И попался. Потому что мужик в попугайском прикиде тут же накрыл его руку своей.

Дергаться смысла не было. Они стояли, плотно прижатые друг к другу в переполненном автобусе, и Витек лихорадочно соображал, что ему делать дальше. Мужик, вероятнее всего, из этого самого МУРовского взвода. Если так, тогда кранты. Наденет на него браслеты, найдет пару свидетелей и прости-прощай славный город Москва. За карманную кражу — учитывая возраст и отсутствие прежних приводов — много ему не дадут. Но вот если они докопаются до истории с Людмилой Ивановной, будет хуже.

Оставалась слабая надежда на то, что мужик — не легавый. А просто попался такой бдительный. И чего- то ему от Витька надо. Иначе давно бы уже шум поднял. А так стоит и ждет следующей остановки, и руку не выпускает. А если так, то нужно только выйти. Потом навернуть ему пинка носком ботинка в голень, и пока он будет чухаться — давай бог ноги. Он даже понять ничего не успеет.

На следующей они действительно вышли, оба. Но мужик не дал Витьку совершить задуманный маневр. Он сразу развернул его лицом к себе и встал близко, очень близко, практически вплотную, так, что ударить как следует не было никакой возможности. А потом, не выпуская руки, сказал:

— У меня к тебе дело.

— Какое еще дело?