Гражданин по ГОСТу

Сердце клокочет. Стук его не слышен под резкими клокотаниями световых орудий. Звенят шаги, слышатся голоса, урчит лёгкая техника. Саша отталкивает в сторону очередного пройдоху с блокнотом в руках, унося ноги к стеклянным дверям. Кажется, за ним нет погони! Вынырнув из плена фотоаппаратов и камер, Шура приходит в себя, низко опустив голову. Нет, нет, нет, скорей отсюда в любимую мастерскую. От коллег точно не уйдёт это представление, навек отпечатавшись на страницах электронных газет. Маленький силуэт, влившийся неуклюжими шагами в толпу, покидает центральную площадь, окружённую причудливыми строениями. Вот маленькая церквушка, спрятавшаяся между алебастровым муравейником и пятиэтажной развалиной, выглядывая золотистым куполом. Под ногами чавкает грязь. Грязь ползёт по тротуарам, стекая на проезжую часть, вновь хлюпая гнусавым голосом журналиста с фотокамерой.

– Видали?! Какое прелестное убожество! Неужели в действительности полагает, будто бы картина великого Третьего ничего не стоит?

– Чудак! Полагаете, он аскет?

– Предположу, меценат!

– Нет-нет, липофреник!

– Маразматик?

– Прокреатит!

– Вы считаете?

Визгливые писки оставшихся механиков, толкавшихся у соседней кучи мусора за стеклом, бурно обсуждали внезапный побег опоздавшего, глубоко сокрушаясь столь примитивнейшим поведением.

– Не иначе, он пьян!

– Прочим между, сюда не явиться вовремя – чудовищное преступление!

– Полагаю, он нигилист, вот и весь ответ.

Держась чуть поодаль, Бездарь с присущим ему легчайшему отвращению прислушивался к голосам окружающих, степенно подходя к покорно щебечущим работникам завода.

– Милые дружочки! Попрошу минуточку вашего славного внимания!

Тот громко щёлкнул пальцами вот вздернутой вверх руки, наблюдая за обращёнными собачьими глазками, скрывавшими тихое тявканье за пределами порочного святилища.

– Не столь давно, как вам хорошо известно, в галерее Комитета появилась новая жемчужинка. Конечно, вы уже хорошо знакомы с творчеством известнейшей художницы Нефинеи, не правда ли?

Головы закачались в серьёзны кивках, обращаясь друг к другу с нарочитой вежливостью и почтением. Недоверчиво и гордо присматриваясь к вывешенной картине, никто из них и не подумал бы сказать о том, как криво она повисла на гвоздике, мучая шейные позвонки долгим склонением к плечам.

– Признаться, подобного не доводилось видеть уже давно, однако, как вы можете сами убедиться, эти девиантные перья весьма недурно смотрятся в сочетании с изумрудом неба.

– Браво!

Послышались хлопки чуть в стороне, восхваляя небрежные каракули,

– Потрясающе!

Вильнув в сторону от полыхающих вспышек, художник застыл лицом к перекрашенному холсту с большим рыжим пятном поперёк изображения. Звуки степенно глохли за стенкой черепа, постепенно становясь все тише и тише. Часы посещения кончались.

– И все-таки, он до безобразия прав.

Обратился он к собственному творению, с сожалением глядя на примелькавшуюся подпись в нижнем углу. Осторожно подкравшись ближе, художник чуть приседает на корточки и смотрит на остатки голубоватых пятен на нижней рамке, горько хихикая.

– Попугаи и рыбы… Пошлость молодого поколения, проданная под слоем белого масла и кофе за миллионы.

«Комитет Искусств»

Под сенью электрического света лилового оттенка, испарявшегося в широких экранах с мелькающими изображениями привычных до боли глаз пятен, просачивается чёрная тень.

Глаза Бездаря загораются недобрым огоньком тлеющих мыслей, подгонявших раззадоренного творца к серому кабинету.

За круглым столом уже ждут двое: Роза Альбертовна и Мокий Авраамович. Немолодая дама в аккуратном твидовом костюме бегло просматривает сделанные фотографии и несколько мрачно кивает, поднимая завитую в кудри голову на стоящего неподалёку журналиста. Нахохлившись и приосанившись, молодой человек вальяжно садится в кресло и тянется к карману, намереваясь достать сигарету, однако строгий всплеск чужого взгляда заставляет руку плавно перенестись на колено.

– Васик, -женщина поправляет очки в тонкой серебристой оправе, словно готовясь отчитать нерадивого ученика за пропущенный урок, —Ты предлагаешь этого юношу на должность Четвёртого Члена Комитета? Надеюсь, это не очередная шуточка.

– Какие уж шуточки, Роза Альбертовна! Решение же абсолютно, как никогда доселе, -Бездарь расслаблено ухмыляется и лукаво щурится, —Поймите же, из месяца в месяц этим скудоумным надоело видеть подле нас очередную чудаковатую выхухоль. Кого в Комитете только не было! Ходячий памятник современного искусства, отпиливший себе ногу? Глотатель лягушек? А как же та девчонка с живой птицей в волосах? Нет-нет-нет, подобной серости им хватает. Потому, хотелось бы взять нечто совершенно не мозолящее рассудок. Нечто настолько простое, понятное даже младенцу. Уверен, этот мальчишка произведёт фурор.

– Фурор ты, Басенька, уже произвёл. И не однажды. Хоть месячной давности случай. Ох, как вспомню – сердце разболится.