Гражданская кампания

Когда совершаешь грубую ошибку — как жить дальше? Как отыскать нужное направление, как выбраться из этой точки и больше никогда не возвращаться, не пятиться назад?

Ну, как бы то ни было, возвращаться она не желает. Не хочет знать меньше, чем сейчас, не хочет становиться меньше.

И не хочет, чтобы эти слова оставались невысказанными. Катриона судорожно прижала письмо к груди, вздрогнула, положила на стол, провела рукой. Она просто хочет, чтобы ушла боль.

Когда она в следующий раз увидит Майлза, придется ли ей отвечать на его предложение? И будет ли она знать свой ответ? И существует ли какой-то третий вариант, кроме «я вас прощаю» и «да, навеки»? Катриона отчаянно хотела прямо сейчас отыскать этот вариант немедленно.

Я не могу дать ответ сейчас. Просто не могу.

Жучки-маслячки. Во всяком случае, жучка-маслячка она переделать может…

Голос тети прервал бег мыслей. Должно быть, дядя с тетей вернулись с ужина. Она поспешно убрала письмо в конверт и спрятала в карман болеро.

— Иду, тетя Фортиц!

Катриона встала, подобрала тяпку, отнесла сорняки на компостную кучу и зашла в дом.

Глава 12

В дверь позвонили, когда Айвен, допивая первую чашку кофе, пытался застегнуть рукава форменной рубашки. Кого это принесло в такую рань? Он побрел открывать.

На пороге возник Байерли Форратьер. Айвен зазевался — в буквальном смысле — и не успел захлопнуть дверь перед его носом. Воспользовавшись заминкой, Бай просунул в щель ногу. Сенсор безопасности сработал мгновенно — дверь замерла на полпути, так и не раздавив незваному гостю ступню.

— Доброе утро, Айвен! — промурлыкал Байерли.

— Какого черта тебе надо в такую рань? — подозрительно спросил Айвен.

— Так поздно, — ласково улыбнулся Бай. Вид у него был помятый, глаза красные, на подбородке щетина.

— Не желаю ничего слышать о твоем кузене! — рявкнул Айвен. — Убирайся!

— Вообще-то я по поводу твоего кузена. В смысле — Майлза.

Айвен оглянулся на церемониальный меч, стоявший в подставке для зонтиков. Интересно, если двинуть Байерли мечом по ноге? Может, он рефлекторно дернется, и Айвену удастся закрыть дверь?

— О Майлзе я тоже ничего слышать не желаю.

— Это нечто такое, что ему необходимо знать. По-моему.

— Прекрасно. Вот иди к нему и скажи.

— Я… я предпочел бы этого не делать, учитывая обстоятельства.

У Айвена в голове отчаянно замигал детектор неприятностей.

— Вот как? И что же это за обстоятельства?

— Ну, ты понимаешь… деликатность… семейные чувства…

Айвен неприлично фыркнул.

— …то, что он контролирует очень ценный голос в Совете графов… — меланхолично продолжил Бай.

— Доно охотится за голосом дяди Эйрела, — констатировал Айвен. — Не хило. Дядя вернулся на Барраяр четыре дня назад. Иди и пудри мозги ему. — Если посмеешь.

Бай криво улыбнулся:

— Да, Доно рассказал мне о торжественном прибытии вице-короля, а также об изысканном великом исходе. Не понимаю, как ты умудрился уйти без потерь.

— Приказал оруженосцу Ройку выпустить меня через черный ход.

— А, понятно! Весьма предусмотрительно. Но, как бы то ни было, граф Форкосиган ясно дал всем понять, что предоставляет своему сыну право голосовать’от его имени в девяти случаях из десяти.

— Это его дело.

— А у тебя не найдется еще кофе? — Бай с вожделением смотрел на чашку в руке Айвена.

— Нет, — соврал Айвен.

— Тогда, возможно, ты окажешься настолько любезен, чтобы сварить для меня немножко. Да ладно тебе, Айвен! Взываю к твоему человеколюбию. Ночка выдалась долгая и тяжелая.

— В Форбарр-Султане наверняка найдется какое-нибудь заведение, где тебя напоят кофе. По дороге домой. — Может, если вынуть меч из ножен…

Бай испустил страдальческий вздох, скрестил руки на груди и прислонился к дверному косяку, готовясь к долгому разговору. Нога его стояла твердо.

— Какие у тебя в последние дни новости от твоего сиятельного кузена лорда Аудитора?

— Никаких.

— И что ты по этому поводу думаешь?

— Когда Майлз решит, что мне нужно по этому поводу думать, он наверняка мне об этом сообщит. Как водится.

Байерли с трудом сдержал ехидную ухмылку.

— Ты пытался поговорить с ним?

— Я что, похож на идиота? Ты же слышал о приеме. Этот малый погорел синим пламенем. И еще долго будет невыносим. И пусть на сей раз его окунает в холодную воду тетя Корделия, с меня довольно.

— Ну-ну! Майлз всего лишь совершил небольшой прокол, но дело вовсе не безнадежно. Так говорит Доно, а Доно куда лучше понимает женщин, чем все мы. — Бай сделался серьезным. В его глазах мелькнуло мрачное выражение. — Впрочем, если ничего не предпринять, оно станет безнадежным.

Айвен задумался.

— Ты это о чем?

— Кофе, Айвен. И то, что я тебе расскажу, ни при каких условиях не должно стать достоянием общественности.

Я еще об этом пожалею. Айвен нехотя ударил по кнопке «открыть» и отошел в сторону. Байерли поспешил нырнуть в квартиру. Айвен протянул ему кофе и позволил сесть на софу. И зря. Если Бай будет потягивать кофе медленно, визит затянется до бесконечности.