Гражданская война в Испании 1936–1939

Один из самых дискуссионных вопросов – стало ли решающим иностранное вмешательство. Решение Гитлера прислать транспортные «Юнкерсы-52» для переброски через Гибралтарский пролив первых подразделений «регуларес» и Иностранного легиона, безусловно, сыграло важную роль, но назвать его судьбоносным трудно. Неумелость и безынициативность республиканского военного флота в обстановке революционного хаоса первых недель все равно позволили бы Африканской армии переправиться в Испанию. Неспособность республиканкой армии наступать снижала важность фактора времени. Утверждение, что генеральский мятеж мог бы провалиться тогда же, летом 1936 года, неубедительно, так как не учитывает другую форму вмешательства – поступление боеприпасов из Португалии. Франко и его соратники по мятежу зашли слишком далеко, чтобы отступить, и, учитывая достаточное количество боеприпасов, бои все равно не утихали бы, пока не произошла бы переброска достаточного количества «африканцев».

Франкистские историки утверждают, что в ноябре 1936 года Мадрид спасло, возможно, советское вмешательство, и нет сомнения, что участие в войне германских и итальянских войск позволило националистам быстрее одержать окончательную победу. Но было бы преувеличением говорить, что это они выиграли для Франко войну. Важной заслугой легиона «Кондор» стало ускорение победы на севере, а оно, в свою очередь, позволило националистам сосредоточить силы в центре Испании. Но свою истинную эффективность легион доказал во время главных наступлений республиканцев в 1937–1938 годах, в результате отражения которых был сломлен хребет республиканских армий. Столь успешному применению авиации поспособствовали неумелые действия коммунистических командиров и их советских советников.

Организация и цели, из которых исходила Народная армия зимой 1936 года, определялись в большей степени внутренними и внешними политическими обстоятельствами, а не военными соображениями. Требование коммунистов – единоначалие и дисциплина – было совершенно логичным с военной точки зрения (хотя одновременно предоставляло им больше всего возможностей для овладения властью). Но уверенность, что единственная возможная стратегия – детально спланированные наступления, чему учили французские учебники по опыту Первой мировой войны, оказалась столь же вредной, как и вера милиции в непобедимость революционной морали. Хуже того, решения о переходе в наступление принимались необдуманно. Эти атаки почти всегда представляли собой тщетные попытки ослабить давление на угрожаемых участках и предпринимались из пропагандистских соображений. Как только атака приносила успех, командиры Народной армии допускали утрату наступательной инициативы, приступая к осаде деревень и малых городов. Националистам хватало нескольких дней для нового развертывания войск и легиона «Кондор».

Как следует из военных дневников легиона, его летчики сталкивались с неуверенностью советских и республиканских военных летчиков в бою, делавшей их помехой, а не опасными противниками. Поэтому эскадрильи легиона могли эффективно бомбить и расстреливать на бреющем полете элитные части Народной армии, скапливавшиеся на тесных пятачках, на совершенно открытой местности. При этом, даже утратив в наступлении элемент неожиданности и инициативу, республиканское командование не могло отводить столь ценные войска и танки, так как было сковано грубо преувеличенными пропагандистскими заявлениями, предшествовавшими наступлению. Из-за этого раз за разом, в боях за Брунете, Бельчите, Теруэль и на Эбро, достигался один и тот же губительный результат. Положение усугублялось сталинистской паранойей советских советников и испанских коммунистических вожаков, сваливавших все неудачи на изменников-троцкистов и на «пятую колонну». По абсурдным обвинениям хватали и расстреливали невиновных офицеров и солдат, после чего в Москву шли донесения, пропитанные попросту сумасшедшими галлюцинациями. Не вызывает поэтому удивления резкое падение боевого духа республиканцев.

Республика добилась успеха всего два раза: у Гвадалахары, где победа была одержана в основном из-за отсутствия желания воевать у итальянцев, и при обороне линии XYZ летом 1938 года. Последняя стала для республиканцев самым удачным сражением всей войны: в нем они причинили противнику вчетверо больше потерь, чем понесли сами. Видимо, отсутствие внимания к этой операции объясняется неучастием в ней «звездных» коммунистических формирований и слабым пропагандистским сопровождением боев, не совпадавших с «активной военной политикой правительства Негрина».