Гражданская война в России (1918–1922 гг.)

Капитан де Голль критиковал польское командование за неправильное использование танков, проблему, весьма актуальную в свете приближавшейся битвы за Варшаву. У поляков насчитывалось 30 танков, правда 15 из них «намертво застряли в сортировочном депо и могли стрелять лишь в пределах железнодорожной станции»494. Остальные были либо с неполадками, либо израсходовали запас горючего. Только две боевые машины находились в достаточной степени исправности. Автомобилей же было, на взгляд де Голля, слишком много, но они не являлись крупногабаритными и в связи с плохим состоянием дорог могли перевозить только легкий груз, а железных дорог явно не хватало. Подобное состояние транспорта тормозило действия польской армии: «скорость передвижения заставляет подразделения тащить за собой много вещей», что приводило к «заторам на маршрутах и значительному увеличению колонн (на дорогах – Прим. авт.)»495.

В ходе советско-польской войны де Голль в своем дневнике за 8, 15 и 30 июля вновь обращается к проблеме организации переброски военного транспорта польской армии. Он с удивлением западного европейца отмечает крайне плохое состояние польских дорог, «которые никогда не были хорошими, а после шести лет войны (Первой мировой. – Прим. авт.) стали ужасающими»496. Он задается вопросом, «могут ли эти поезда, которые перевозят подкрепление и боеприпасы, открыть для себя секрет передвижения со скоростью бóльшей, чем 1 км/час?»497. Но сильнее всего капитана французской армии поразили «подводы («podwodas» – так он записал в своем дневнике это слово, не сумев перевести его на родной язык), которые использовались для переброски вооруженных отрядов, боеприпасов, оружия, продовольствия и эвакуации людей. По словам де Голля, «солдаты держатся около них на манер норманнов, которые плыли рядом со своими кораблями»498. Крестьяне, у которых эти подводы и лошадей власти реквизировали для нужд армии, почти всегда их сопровождают, рискуя жизнью, но «это единственный способ их охранять и получить обратно».

Не менее живописно де Голль описывает состояние средств связи у польской армии: военные использовали устаревшие приемы передачи сообщений по печатному телеграфу, по телефону или через устные разговоры. Де Голль удивлялся, что у поляков не существовало новой на тот момент, быстрой и четкой техники – радиотелеграфа (T.S.F.)499. Запись военного дневника капитана от 14 августа, накануне решающей битвы на Висле, гласила: «Все сложно: ни телефона, ни беспроволочного телеграфа, ни оптических приборов. <…> Но вы хорошо знаете, что на нашей земле, особенно в славянской стране, все всегда заканчивается тем, что все устраивается»500.

При этом если общие методы организации и управления польской армией вызывали у де Голля почти презрительное удивление, личные качества польских солдат и офицеров, их готовность пожертвовать своей жизнью во имя родины рождали у капитана чувство глубокого уважения. Он с большим одобрением писал о выносливости, боевом настрое и скорости передвижения в пешем строю солдат польской армии. «Любой французский солдат восхитится этим чудесным пехотинцем», но сражавшимся полякам, по справедливому замечанию де Голля, не хватало образования и военной подготовки. Плохо управляемые и не знающие, как вести бой, польские войска, «несмотря на все лучшие качества их солдат», рисковали из-за этого «потерять всю свою ценность при первой же неожиданности»501. Подобное положение вещей наблюдалось и в авиации: «смелым и всегда готовым пожертвовать собой летчикам» часто не хватало элементарных инструкций502.