Гражданские и военные

Петя не хотел говорить дальше, и его выручило урчанье штабного “Урала”, не спеша подкатывающего к блокпосту.

Бойцы в ожидании собирались к машине. Настроение у всех было приподнятое. Даже у тех, кто стоял на постах, хотя им довольствие получать предстояло, конечно, отдельно, после смены. Только теперь Петя увидел всех бойцов блокпоста в сборе, – оказалось, человек двадцать, – стояли весёлой дружной компанией. Один только Худой, напротив, места себе не находил от разочарования. Дядя Женя сочувственно посмотрел на него и сделал вид, что забыл отправить его обратно в подвал к другим “роботам”.

Из кузова “Урала” выпрыгнули несколько бойцов, сопровождающих ценный груз, в новенькой форме и берцах, с начищенными автоматами, рассыпались по сторонам, заняв позиции как для круговой обороны.

Командир с дядей Женей, наблюдавших это сцену, улыбнувшись, переглянулись. Из высокой кабины тем временем спустилась женщина в форме, заведовавшая при штабе выдачей жалования, с драгоценным металлическим ящиком и с толстой тетрадью финансовой отчетности в руках. Села за заботливо предложенный ей стол со стулом, а бойцы блокпоста выстроились в очередь.

Выдача наличных происходила быстро и также быстро затем опустел блокпост – все, кому посчастливилось заранее отпроситься у командира в увольнительную, разъехались на попутках и личных авто, “Урал”, закончив дело, укатил; остались только часовые на постах, кому непосчастливилось в этот день оказаться в карауле, новые роботы в подвале, про которых на сегодня почти забыли и решили не нагружать работой; остались бессменные командир и дядя Женя, а также Петя и Худой. Последнему увольнительная, понятно, не предполагалась, а Петя ее не просил, не ожидая, что получит сегодня довольно значительную сумму, и теперь весь долгий вечер сидел в задумчивости.

***

– Волыну возьми!

– Ты чего, сдурел? Как я ее потащу?

– Сныкаем в посадке, потом откопаем, продадим! После войны, знаешь, сколько будет стоить?! Дело своё откроешь!

– Ты вообще даёшь! – сказал Петя, кладя пулемет под свою койку, и скомандовал, – пошли так!

Две фигуры, крепкая и худая, выскользнули из здания бывшего клуба в ночь. Саня, стоявший с этой стороны здания на посту, по обыкновению прятался за блоками и подросшей стеной из мешков и ничего не заметил.

На трассе они остановили дребезжащие всеми деталями “Жигули”. Водитель, полноватый мужичок, послушно остановился, увидев на дороге людей в форме, однако обнаружив, что у них нет оружия, хотел уже было рвануть дальше, но не успел. Петя, широко распахнув дверцу, бодро плюхнулся на переднее пассажирское сиденье – “Жигули” испугано заскрипели – а на заднее уже забирался Худой, довольно ухмыляясь.

– В Донецк! – зычно гаркнул Петя, бесцеремонно захлопывая трухлявую дверцу, – улицу и дом на месте покажу!

“Жигули” послушно покатились вперед, прижимаясь к земле, как от испуга. Водитель втягивал голову в плечи, чуя что-то неладное, но не желая знать, что происходит.

– По дороге в магазе тормозни, – сказал Худой с заднего сиденья, – на заправке или где…

– Зачем тебе? – обернулся к нему Петя.

– Водки возьмем! У тебя же лаве! Скачок обмоем!

– Чего? – не понял Петя, а водитель затрясся уже не на шутку, – в Донецк без остановок! – скомандовал ему Петя, – а этого, Худого, высадишь там у какой-нибудь кафешки, пусть пока бухает! В Донецк!

Петя воодушевлённо вглядывался в темноту дороги, в скудные пятна света от фар и постукивал по «торпеде» то пальцами, то кулаком так, что водителю было и за неё боязно. Худой ёрзал на заднем сидении, не находя себе места от обрушившейся на него свободы и от обещанной выпивки, и то и дело затягивал одни и те же строчки: “А мне б, бродяге, рвануть на волю!”, “А ты знаешь, на воле всё иначе!” и ещё что-то подобное. С этими же песнями он, получив от Пети щедрый «подгон» и обещав «век помнить», вылез где-то на пустой улице Донецка перед ночным клубом, где за закрытыми в связи с комендантским часом дверями шло веселье. Охранник, открыв дверь, не удивился очередному загулявшему, как он решил, ополченцу, а только обрадовался новым деньгам. А «Жигули» снова запетляли по улицам.

– Вот здесь! – “Жигули” послушно встали, – держи! – Петя протянул водителю деньги, а тот удивился настолько, что сначала даже не стал брать,– ну, держи, держи, хоть за бензин!

Водитель, наконец, взял деньги, и “Жигули” робко покатили обратно.