Гражданский корпус

Не хочу оборачиваться, но понимаю, что если не ответить, не дать отпор, то не отстанут.

— Нет, не одна.

Позади меня огромный детина. На нем майка, не скрывающая мускулистых рук, покрытых шрамами. Нижняя челюсть выступает вперед, глаза — две узкие щелки, в которых сверкают белесые точки зрачков.

— Сколько?

— Отвали! Не все на свете продается.

Кажется, отваливает. Я стараюсь побыстрее скрыться в толпе, перехожу на другую сторону улицы и поворачиваю назад. Пожалуй, для первого раза достаточно. Посмотрела, получила порцию адреналина.

Вот и темный переход, где пунктиром тянутся прямоугольники дверей в съемные комнатушки. Наша под номером двенадцать, это я хорошо запомнила. Но дойти успеваю только до шестой. Дорогу перегораживают трое, возникшие словно из ниоткуда. По центру все тот же детина. «Выследил, гад!»

— А говорила, что не одна.

Достаю нож, который вызывает у бандитов лишь презрительные улыбки. Ничего, один такой тоже смеялся, пока я к его животу лезвие не прижала.

Первым же взмахом достаю того, что стоит от меня справа. Он вскрикивает, хватаясь за порезанную руку.

— Ах ты…

На меня накидываются все трое. Кому-то еще успеваю разорвать одежду, но руку выворачивают, отбирают нож, прижимая к стене. На мгновение открывается ближайшая дверь, появляется чье-то испуганное лицо, до того изможденное, что не понять — мужское или женское. Увидев драку, человек тут же скрывается, захлопнув дверь.

— Хэл… — я хочу крикнуть, но не выходит, мне зажимают рот и волокут куда-то из подворотни.

Отпускают лишь через несколько кварталов. Один из бандитов направляет на меня ствол увесистого пистолета, подгоняя, заставляя идти вперед.

— Топай, топай. Хочешь поорать — попробуй. Нескольких зубов не досчитаешься. Да и не прибежит к тебе никто, не на Земле поди.

Они ржут за моей спиной.

— Что вам нужно? Куда меня ведете? Я недавно на станции и мне не нужны проблемы, я просто гуляла по улице!

— Гордон разберется.

— Гордон? — оборачиваюсь и успеваю заметить удивление на лицах бандитов.

— Да она, похоже, и вправду не местная.

Но меня и не думают отпускать, конвоируют все дальше и дальше от темного перехода, дорогу к которому я вряд ли теперь найду самостоятельно.

— Сюда, — заталкивают в шумное, переливающееся всеми цветами заведение, в центре которого танцпол, подпрыгивающие в такт музыке посетители, — На лестницу.

Вверх по металлическим ступенькам, сквозь облако табачного дыма, мимо целующейся парочки. Двое проходят вперед, распахивают передо мной дверь, тычком ствола в спину заставляя войти внутрь. Как только тяжелая створка закрывается, в комнате воцаряется тишина. Музыка здесь хоть и слышна, но будто через ватные тампоны, вставленные в уши.

— Кто это?

На диване сидит тучный человек в темных очках.

— Гордон, она работала на улице без разрешения.

— Я не…

Пистолет снова упирается в спину и я замолкаю на полуслове. Толстяк жестом показывает, чтобы меня посадили в кресло напротив.

— Как звать?

— Вероника, — по старой привычке носителя стараюсь не смотреть ему в лицо.

— Что делала на моей улице?

— Я просто вышла погулять. Мы с приятелем недавно прилетели на Роатан и…

— На Роатан не прилетают. Сюда падают.

Сглотнув, я поднимаю голову, впиваюсь взглядом в темные очки.

— Ты прав. Не по своей воле прилетели. Но после того, как угнали у эйнеров корабль, нам было все равно куда бежать.

— Беглянка… — снимает очки, подсаживается ближе, — Ходят разговоры про одну девку, которая у Проциона всех голодранцев против эйнеров подняла. А потом исчезла.

Он внимательно разглядывает мое лицо, чуть склонив голову на бок.

— А вчера гражданские еще в девяти системах дали жару железноголовым. Ну как дали… Пощипали и разбежались. Чудеса, правда?

Выдержав его взгляд я криво ухмыляюсь.

— Вероника… — повторяет он задумчиво мое имя.

Глава 10

— А ну-ка — выйдите все отсюда! Оставьте нас с Вероникой наедине.

— Гордон, у нее был нож. Мы ее, конечно, обыскали, но девка опасная.

Толстяк поднимает тяжелый взгляд на своих головорезов.

— Я сказал выйдите. Все!

Слышу за спиной шаги, потом врывающийся в комнату музыкальный гвалт, а после хлопнувшей двери снова тишина. Гордон поднимается, идет к барной стойке, что-то наливает в два стакана. Вернувшись, протягивает один мне.

— Давай начистоту, девочка. У Проциона твоих рук дело?

Я делаю глоток терпкого, но приятного пойла. Киваю головой.

— Моих. И что с того?

— Интересно. Очень интересно! И кто ж тебя надоумил?

— Своим умом дошла. Глядя на то, как командование флота совершает одну ошибку за другой.

— Тут ты права. Вояки не видят дальше своего носа. Впрочем, мне до этого дела нет. Мы не за тех, и не за других, и даже не за третьих. Мы тут сами по себе, проживем при любой власти.

Я смотрю на него с легким презрением.

— В стороне хотите остаться? Не получится! Рано или поздно эйнеры и до вас доберутся.

— Пускай попробуют. Нас еще найти надо.

— При желании…

— Хватит! — перебивает он меня, — Не будем сейчас об этом. Мне другое интересно.

Гордон садится на диван, делает несколько больших глотков из такого же пузатого стакана, как он сам.