Гражданственность и гражданское общество

Возьмем, например, такую структуру, как кондоминиум, которую нередко обозначают как важный элемент становящегося гражданского общества. Насколько такое суждение справедливо? Кондоминиум как сообщество собственников жилья вступает во взаимоотношения с государством и гражданскими ассоциациями с целью чисто материальной: наиболее эффективно распорядиться средствами, затрачиваемыми на поддержание своего жилья в адекватном состоянии, на оплату горячей воды и отопления, газа и электричества и т. п. По сути, это обычный потребительский кооператив. Сообщество собственников жилья становится элементом гражданского общества только тогда, когда деятельность его выходит за рамки экономии средств и поиска лучшего подрядчика. Например, когда сообщество требует закрыть ночной магазин, расположенный в непосредственной близости от дома. Это уже взаимоотношения с государством в лице местной власти по поводу власти, ибо вопросы расположения магазинов, ресторанов и промышленных объектов находятся в компетенции тех или иных органов власти, и на часть этой компетенции, конечно в локальных масштабах, претендует названное сообщество собственников жилья. Оно полагает себя вправе определять, может или не может магазин находиться на установленном местной властью месте. Если сообществу удается настоять на своем, значит, ему удалось в свою пользу перераспределить определенное властное полномочие по конкретному вопросу.

Также не являются гражданскими ассоциациями такие общности, как сообщество коллекционеров бабочек, туристический или шахматный клуб. Они не вступают ни в какие отношения с государственной властью, и потому не являются элементами гражданского общества, несмотря на то что современные авторы, в попытках найти в отечественной истории какие-либо формы, хотя бы отдаленно напоминающие классические элементы гражданского общества, зачастую готовы причислить к ним любые сообщества.

Вместе с тем эти ассоциации, созданные в целях экономической деятельности либо на основе общих культурных или досуговых интересов, являются плодотворной почвой для образования гражданских ассоциаций. Уже существующая организационная структура, позволяющая сообществу иметь общие задачи и ставить общие цели, легко превращается в элемент гражданского общества, как только целью ее деятельности становится не заработок, хобби и т. п., а перераспределение власти.

Таким образом, можно резюмировать. Всевозможные экономические, профессиональные, гендерные и возрастные объединения, сообщества по интересам и другие сами по себе элементами гражданского общества не являются, но могут служить базой для проявления гражданской активности.

Второй признак гражданского общества — возникновение его элементов (организаций) на основе самоорганизации, а не императивных норм законодательства. То есть ассоциация должна быть продуктом самодеятельности граждан, а не императивно определена конституцией или иными законодательными актами, как, например, парламент. Парламент в этом смысле не является элементом гражданского общества.

Но возникает вопрос, всякая ли самоорганизация граждан относится к гражданскому обществу? Надо заметить, что самоорганизация — необходимое, но не достаточное условие для причисления той или иной социальной ассоциации к гражданскому обществу. Часто наш народ обвиняют в слабой способности к самоорганизации. Трудно признать это обвинение справедливым. Можно привести немало примеров, когда сообщество наших соотечественников, оказавшихся по той или иной причине оторванным от государственной, административной системы, мгновенно и эффективно самоорганизуется. В июне 1989 г. в Иглинском районе Башкирии взорвался газ, вытекший из трубопровода. В результате этого произошло крушение двух пассажирских поездов, 573 человека погибли, 623 были ранены. Комиссия, расследовавшая эту катастрофу, выяснила удивительные факты. Пассажиры, оставшиеся в живых, не впали в панику, а в кратчайшие сроки организовали помощь пострадавшим, собрали воду и медикаменты, послали людей в ближайший населенный пункт и даже, как бы странно это сегодня ни звучало, подготовились к обороне (люди решили, что, возможно, началась война). Это ли не пример способности к самоорганизации? И насколько поведение советских людей контрастирует с ситуацией в Новом Орлеане, когда известное наводнение разрушило привычную систему жизнеобеспечения, а люди сидели в домах и пассивно ждали помощи властей.

Такие формы самоорганизации, как привычные в недавнем прошлом очереди, дежурства по лестничной площадке в многоквартирных домах, в дачных кооперативах и т. п., существовали и существуют поныне. Но можно ли эти самоорганизующиеся ассоциации отнести к гражданскому обществу? По нашему мнению, нет. Ибо они не вступают ни в какие отношения с властью, тем более по поводу власти. Они не ставят вопрос перераспределения власти, т. е. не отвечают основному критерию принадлежности к гражданскому обществу.