Греческая история, том 1. Кончая софистическим движением и Пелопоннесской войной

Оставалось еще рассчитаться с Афинами и Эретрией за поддержку, которую они оказали восстанию, что и было приведено в исполнение в начале следующего года (492 г.). Войско под предводительством Мардония, зятя царя, пере­шло через Геллеспонт и в сопровождении сильного флота двинулось вдоль южного побережья Фракии на запад. Но при Афоне большая часть флота была уничтожена бурей, а сухопутное войско понесло в борьбе с воинственными фра­кийскими племенами такие тяжелые потери, что о немед­ленном продолжении похода нечего было и думать. Мардоний должен был удовольствоваться тем, что снова упрочил персидское господство во Фракии и покорил Македонию. В важнейших крепостях оставлены были гарнизоны, а осталь­ное войско позднею осенью вернулось в Азию.

Если не удалась попытка добраться до Греции сухим путем, то, может быть, морской путь, через Эгейское море, представлял больше шансов на успех. С тех пор как ионий­ский флот был уничтожен при Ладе, не существовало боль­ше такой силы, которая могла бы в открытом море противо­стать кораблям царя. Правда, на флот можно было посадить лишь ограниченное количество сухопутных войск; но каза­лось едва вероятным, чтобы под свежим впечатлением страшной кары, только что постигшей Ионию, греки подня­лись для совместных действий.

Таким образом, через два года после возвращения Мар­дония против Греции двинулся сильный персидский флот (490 г.). Начало соответствовало ожиданиям. Киклады под­чинились без пролития крови; Эретрия, против которой флот затем направлял свои действия, хотя и оказала мужественное сопротивление, но через несколько дней была взята штур­мом. Отсюда персы переправились через узкий пролив, от­деляющий Эвбею от материка, в Аттику. Войско высадилось в Марафонской бухте, где полстолетия назад, также приплыв из Эретрии, высадился Писистрат, чтобы открыть отсюда свое победоносное шествие к Афинам.

Сын Писистрата Гиппий присоединился к эспедиции, успех которой должен был иметь последствием его восста­новление на афинском престоле. Еще и теперь в Афинах бы­ла сильная партия, преданная старой тиранической дина­стии; прошло лишь несколько лет с тех пор, как (496— 495 гг.) Гиппарх из Коллита, близкий родственник Писистратидов, занимал высший пост в государстве, и даже Алкмеониды, влияние которых на управление государством все более падало, втайне поддерживали дело реставрации. Но большинство граждан, по крайней мере из состоятельных классов, вовсе не было склонно купить такой ценою мир с Персией. Во главе их стоял Мильтиад из Лакиады, прежний тиран Херсонеса, который за участие в ионийском восстании поплатился своим троном и теперь нашел убежище в Афи­нах. Здесь он сначала как тиран был присужден к смерти, но затем оправдан судом присяжных; скоро после этого народ избрал его в стратеги (490 г.).

Этот выбор имел большое значение, потому что Миль­тиад был не только отъявленным врагом персов, но и врагом Писистратидов, которые сначала заставили его отца — Кимона уйти в изгнание, а затем, позволив ему вернуться, из­бавились от него посредством убийства. О подчинении Пер­сии при таких обстоятельствах не могло быть речи, напро­тив, тотчас по получении известия о падении Эретрии созва­ли гражданское ополчение и послали в Спарту за помощью. Но там из религиозных соображений медлили с отправкой вспомогательного отряда, поэтому часть аттических страте­гов была того мнения, что нужно ограничиться защитою стен. Если афиняне не приняли этого предложения, которое, может быть, погубило бы все дело и во всяком случае под­вергло бы страну всем ужасам войны, то это была заслуга Мильтиада. По его настоянию было решено двинуться на­встречу врагу и, в случае необходимости, дать сражение да­же без спартанцев. Войско расположилось на высотах в за­падной части Марафонской равнины, прикрыв, таким обра­зом, дорогу в Афины.