Греческая история, том 1. Кончая софистическим движением и Пелопоннесской войной

Тяжелы были налоги, которыми союз обложил своих членов, и еще сильнее чувствовалось ограничение автоно­мии отдельных государств, обусловленное союзной органи­зацией. Но горький опыт иноземного владычества не прошел даром; даже этому народу, насквозь пропитанному партику­ляризмом, стало, наконец, ясно, что только путем единения можно было сохранить только что приобретенную свободу. Поэтому к союзу примкнули все города, освобожденные от персидского ига и, кроме того, Эвбея и Западные Киклады, которые хотя и оставались независимыми, но очень близко видели опасность со стороны персов. Объединение облегча­лось тем, что большинство этих государств, как и сами афи­няне, были ионийского происхождения и, прямо или косвен­но, считали себя афинскими колониями.

Самой настоятельной задачей для нового союза было — очистить южное побережье Фракии от находившихся еще там персидских гарнизонов. С этой целью союзный флот под начальством молодого Кимона, сына Мильтиада, двинулся к Эйону, при устье Стримона, и после упорного сопротивле­ния овладел крепостью (476 г.). Этот первый военный успех союза исполнил афинян законного сознания своих сил. Те­перь Афины посредством основания здесь аттической коло­нии обеспечили за собой этот важный пункт, на который они предъявляли притязания еще со времен Писистратидов. Из остальных фракийских крепостей также были изгнаны пер­сидские гарнизоны; только Дориск, недалеко от устья Гебра, держался еще несколько лет.

Вскоре после падения Эйона Кимон овладел небольшим островом Скирос, который до тех пор служил притоном для морских разбойников; теперь он был разделен между атти­ческими клерухами (475 г.). Карист, единственный город на о. Эвбея, сохранивший до сих пор свою независимость, так­же был принужден присоединиться к союзу. Восстание наксосцев было подавлено, и остров поплатился потерей своей автономии. Это был первый случай восстания союзного го­сударства против Афин — опасный симптом того, что еди­нодушие между союзниками начало колебаться.

Приблизительно в это же время афиняне завоевали Ви­зантию. При своем отозвании Павсаний, как мы знаем, оста­вил здесь гарнизон; потом он без приказания своего прави­тельства вернулся в Византию, чтобы на свой страх принять участие в войне с Персией, или скорее, по крайней мере так говорили тогда, чтобы завязать тайные сношения с персид­ским царем. Основательно ли было это подозрение или нет, но оно дало афинянам желанный предлог для вмешательст­ва. Они осадили Византию и заставили Павсания очистить этот важный пункт. Спартанское правительство не протесто­вало, так как усиление платейского победителя на Геллес­понте было для него, по меньшей мере, так же нежелательно, как для афинян.

До сих пор персидский царь безучастно следил за собы­тиями на Эгейском море и даже не сделал попытки остано­вить оружием успехи афинян. Наконец в Сузе встрепену­лись. Был снаряжен флот из 200 триер, и сильная армия от­правлена в поход против Греции. Но Кимон предупредил нападение. Неприятельский флот был уничтожен при устье Эвримедонта в Памфилии; затем афинский полководец вы­садил свои войска на берег и еще в тот же день разбил пер­сидскую сухопутную армию (около 470 г.). Благодаря этой победе большая часть Карии присоединилась к Делосскому морскому союзу; Ликия и греческая колония Фаселис также принуждены были согласиться на уплату дани. Большинство городов на Кипре были уже в 478 г. освобождены Павсанием; если они еще до сих пор не присоединились к Афинам, то это должно было случиться теперь, после битвы при Эвримедонте. Теперь союз обнимал собою все острова Эгей­ского моря, за исключением Мелоса, Феры и Эгины, — все греческие города на южном побережье Фракии, от Олимпа до Босфора, и все побережье Азии от Босфора до Памфилии. Число союзных государств равнялось приблизительно дву­мстам. Афины заняли место в ряду первоклассных держав, и нет ничего удивительного, что это чрезвычайное развитие их могущества внушало серьезные опасения государственным людям Спарты. Если добрые отношения между обеими дер­жавами пока еще и не были нарушены, то легко было пред­видеть, что уже в ближайшем будущем разрыв неизбежен.