Греческие древности. Быт, право, государственность

Мы уже знаем, что по понятиям древних раб считался вещью и не имел никаких юридических прав, даже права собственности, так что de jure все его имущество принадлежало господину. Однако de facto отношения афинян к рабам отличались гуманностью и делали их положение гораздо более сносным, чем в других государствах, что и неудивительно, так как свободная демократическая конституция Афин не могла не влиять на смягчение участи рабов. По словам Демосфена (Фил. III, 3), рабы и иностранцы пользовались в Афинах гораздо большею свободою речи, нежели в других государствах граждане. В приписываемом Ксенофонту сочинении «Об афинском государственном устройстве», написанном в антидемократическом духе, упоминается (I, 10) о чрезвычайной дерзости (πλειστη ακολασια) афинских рабов; они не уступали дороги гражданам и их нельзя было бить из боязни нанести обиду вместо раба гражданину, так как граждане в Афинах не отличались от рабов ни одеждою, ни лицом. Автор этого сочинения находит совершенно естественными гуманные отношения к рабам и метекам в морской державе, каковою были Афины, вследствие постоянной нужды в гребцах и ремесленниках. Поэтому в Афинах метеки и рабы получали льготы и некоторые из них жили так богато, что перед ними заискивали даже граждане.

Законодательство афинское заботилось об облегчении участи рабов и ограждении их от слишком сурового обращения господ: виновный в оскорблении или убиении чужого раба предавался суду и платил штраф (γραφη υβρεως, Дем. Пр. Мид. 47; Афин. VI р. 266 f – 227 а); собственного раба господин мог наказывать по собственному усмотрению за проступки (наказания были исключительно телесные), но не имел права убивать. Сама религия брала на себя защиту рабов от жестокосердия владельцев: раб мог бежать от жестокого господина в храм Тесея или в святилище Эвменид (Σεµναι) и просить о продаже его другому господину (πρασιν αιτεσθαι). Бежавшего раба владелец имел право ловить везде, за исключением священных мест, при этом он через глашатая объявлял об его бегстве.

Уровень умственного и нравственного развития рабов вообще был очень низок, так как умственное образование и гимнастика были им запрещены; поэтому в Афинах не было ученых рабов, какие встречались в Риме. Вообще афиняне относились к ним весьма недоверчиво; на суде показания с рабов снимаемы были не иначе как под пыткой, за исключением дел об убийствах, в которых они могли выступать свидетелями наравне со свободными (Антиф. Об уб. Гер. 48). Рабы, рожденные в доме господина, считались вообще гораздо развитее и благонадежнее покупных.

Рабы могли получать свободу или от государства (по народному постановлению), или от господина. Государство могло даровать свободу рабам частных лиц за исполнение военной службы или за особо важные заслуги, например, за донос (µηνυσις) о государственном преступлении; в последнем случае господин получал из казны стоимость освобождаемого раба (Плат. Зак. XI, 914).

От своих господ трудолюбивые и зажиточные рабы могли выкупиться на волю деньгами, причем, конечно, принятие или непринятие выкупа вполне зависело от воли господина. Но так как юридически рабы не имели собственности и потому не могли выкупиться, то существовали особые юридические фикции, посредством которых рабы могли получать свободу (см. о них выше, разд. I, гл. 1, § 1). Иногда рабы, заслужившие расположение своих господ, отпускаемы были на волю даром и притом, кажется, без особых формальностей, какие были в Риме; делалось только публичное объяснение об освобождении в театре или перед судом; особенно часто были отпускаемы таким образом рабы по завещанию господина после его смерти.

Вольноотпущенные (απελευθεροι или εξελευθεροι) при жизни прежнего господина не были вполне от него независимы, но, вступив в класс метеков, должны были признавать его своим покровителем (προστατης) и исполнять по отношению к нему определенные законом обязанности, нам, впрочем, неизвестные. За неисполнение этих обязанностей они могли быть привлекаемы господином на скамью подсудимых (δικη αποστασιου) и снова обращены в рабство, если суд признавал их виновными, в случае же оправдания освобождались от всех обязанностей к господину. Имущество вольноотпущенника, умершего бездетным, поступало во владение его прежнего господина.

§ 2. Метеки