Читаем Греческие древности. Быт, право, государственность полностью

Метеки в Аттике составляли класс людей лично свободных, но не пользовавшихся правами гражданства. Широкое развитие торговли, ремесел и искусств привлекало сюда на жительство из других стран греческих и даже варварских (Ксен. О дох. II, 3) множество людей, которым афиняне оказывали радушный прием и покровительство законов. При замкнутости и обособленности отдельных греческих племен и государств, которая проявлялась во всех отношениях их друг к другу, это покровительство иностранцам в Афинах составляет факт тем более замечательный, что указывает на более свободные и развитые политические взгляды афинского народа, который в предоставлении прав иностранцам видел одно из средств процветания торговли и промышленности и, следовательно, увеличения благосостояния государства. Число метеков в конце IV в. достигало 10 000 (см. выше, § 1), а в V в. было, вероятно, еще значительнее.

Лица, приезжавшие в Аттику на короткое время, назывались παρεπιδηµοι и не были стесняемы никакими обязательствами до истечения установленного срока. Но кто оставался на более продолжительное время или на постоянное жительство, тот должен был вступить в класс метеков, выбрать себе из среды граждан покровителя (προστατης), платить установленную подать и исполнять налагаемые повинности. Покровители служили для метеков, по крайней мере формально, посредниками во всех отношениях между ними и государственными властями или перед судом, так как сами метеки не имели юридических прав. Подать метеков (το µετοικιον) была невелика, именно 12 драхм в год с мужчины и половина этой суммы с одинокой женщины, например, вдовы, не имевшей взрослых сыновей (женщины, жившие при муже, сыне или другом родственнике, вносившем подать, не платили ее). Метеки, не имевшие покровителя или обращавшиеся к государству без его посредства, были привлекаемы к суду (δικη απροστασιου) и в случае обвинения наказывались, вероятно, конфискацией имущества, а в случае неуплаты подати были отводимы к продавцам государственных имуществ (πωληται) и продаваемы в рабство.

Кроме подати метеки платили небольшую сумму за право заниматься торговлей на рынке, а также наравне с гражданами вносили прямую подать и (более богатые) отправляли литургии (см. гл. 25). Во время войн они были призываемы на действительную службу в пехоте и матросами во флоте, но в коннице не служили. При торжественных процессиях (особенно в Панафинейский праздник) они имели некоторые формальные обязанности, указывавшие на их отличие от граждан и сравнительно низкое положение: они носили священные сосуды (σκαφηφορια) и за знатными гражданками стулья (διφροφορια), а их жены и дочери носили зонтики за женами и дочерьми граждан (σκιαδηφορια). Метеки не имели права приобретать недвижимую собственность в Аттике, т. е. могли жить только на квартирах и землю брать только в аренду. Суд по делам метеков принадлежал полемарху.

Не пользуясь гражданскими правами, метеки, однако, жили в значительной свободе, занимаясь торговлей (особенно хлебная торговля вся была в их руках), ремеслами[89] и искусствами, а иногда были весьма зажиточными людьми.

За особые услуги, оказанные государству, отдельные метеки и иностранцы (даже не жившие в Аттике) могли по народному постановлению получать особые привилегии, как, например, освобождение от подати и обязанности исполнять литургии или вообще от всех повинностей (ατελεια), право приобретать дома и поземельную собственность в Аттике (εγκτησις γης και οικιας, commercium), действовать самостоятельно в сношениях с государственными властями (προσοδος προς την βουλην και τον δηµον), далее право законного брака с афинскими гражданами (επιγαµια, connubium), личную и имущественную безопасность во время войны и мира, на воде и на суше и пр. Те метеки, которые обязаны были нести только одинаковые с гражданами повинности и избавлены от прочих, носили название равнообязанных (ισοτελεις).

§ 3. Граждане

Число афинских граждан (Αθηναιοι) в V и IV вв. колебалось между 20 000 и 40 000 взрослых мужчин[90], так что все гражданское население, с женщинами и детьми, можно принимать от 100 000 до 140 000. Между гражданами различались коренные и вновь пожалованные (ποιητοι, δηµοποιητοι).

Перейти на страницу:

Все книги серии Античный мир

Юлий Цезарь. В походах и битвах
Юлий Цезарь. В походах и битвах

Гай Юлий Цезарь (100—44 гг. до н. э.) выдающийся государственный деятель и великий военачальник Античности. Как полководец Цезарь внес значительный вклад в развитие военного искусства Древнего Рима. Все войны он вел проявляя дальновидность и предусмотрительность в решении стратегических задач. Свои войска стремился располагать сосредоточенно, что позволяло ему, действуя по внутренним операционным линиям, быстро создавать необходимое превосходство над противником на избранном направлении. Недостаток сил он, как правило, компенсировал стремительностью, искусным маневром и широким применением полевых инженерных укреплений, демонстративных действий для введения противника в заблуждение. После победы в сражении организовывал преследование вражеской армии, которое вёл решительно, до полного уничтожения противника.В книге представлен один из разделов труда военного историка С.Н. Голицына (1809–1892) «Великие полководцы истории». Автор знакомит читателя с богатым полководческим наследием Юлия Цезаря.

Николай Сергеевич Голицын

Биографии и Мемуары / Документальное
Тайны великих царств. Понт, Каппадокия, Боспор
Тайны великих царств. Понт, Каппадокия, Боспор

Три великих царства – Боспорское, Каппадокийское и Понтийское – в научном мире представляются в разной степени загадочными и малоизученными. Первое из них находилось в Северном Причерноморье и образовалось в результате объединения греческих городов на Керченском и Таманском полуостровах со столицей Пантикапеем, нынешней Керчью. Понт и Каппадокия – два объединенных общей границей государства – располагались на южном побережье Черного моря и в восточной части Малой Азии к северу от Таврских гор. Знаменитым правителем Понта был один из самых опасных противников Рима Митридат VI Великий.Очередная книга серии познакомит читателей со многими славными страницами трех забытых царств.

Станислав Николаевич Чернявский

История / Учебная и научная литература / Образование и наука

Похожие книги

1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену
История Франции. С древнейших времен до Версальского договора
История Франции. С древнейших времен до Версальского договора

Уильям Стирнс Дэвис, профессор истории Университета штата Миннесота, рассказывает в своей книге о самых главных событиях двухтысячелетней истории Франции, начиная с древних галлов и заканчивая подписанием Версальского договора в 1919 г. Благодаря своей сжатости и насыщенности информацией этот обзор многих веков жизни страны становится увлекательным экскурсом во времена антики и Средневековья, царствования Генриха IV и Людовика XIII, правления кардинала Ришелье и Людовика XIV с идеями просвещения и величайшими писателями и учеными тогдашней Франции. Революция конца XVIII в., провозглашение республики, империя Наполеона, Реставрация Бурбонов, монархия Луи-Филиппа, Вторая империя Наполеона III, снова республика и Первая мировая война… Автору не всегда удается сохранить то беспристрастие, которого обычно требуют от историка, но это лишь добавляет книге интереса, привлекая читателей, изучающих или увлекающихся историей Франции и Западной Европы в целом.

Уильям Стирнс Дэвис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Кузькина мать
Кузькина мать

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова, написанная в лучших традициях бестселлеров «Ледокол» и «Аквариум» — это грандиозная историческая реконструкция событий конца 1950-х — первой половины 1960-х годов, когда в результате противостояния СССР и США человечество оказалось на грани Третьей мировой войны, на волоске от гибели в глобальной ядерной катастрофе.Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает об истинных причинах Берлинского и Карибского кризисов, о которых умалчивают официальная пропаганда, политики и историки в России и за рубежом. Эти события стали кульминацией второй половины XX столетия и предопределили историческую судьбу Советского Союза и коммунистической идеологии. «Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и причинах ключевых событий середины XX века. Эго книга о политических интригах и борьбе за власть внутри руководства СССР, о противостоянии двух сверхдержав и их спецслужб, о тайных разведывательных операциях и о людях, толкавших человечество к гибели и спасавших его.Книга содержит более 150 фотографий, в том числе уникальные архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Виктор Суворов

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное