Греческий огонь

-  По Суворову? – недоверчиво переспросил Быков. – А почему без сапог?

На секунду кадет застыл, бешено соображая, – а потом языковое устройство сработало, не дожидаясь команды мозга:

-Разрешите доложить, товарищ лейтенант! Сапоги снял... чтобы пятки дышали. Медики говорят, это полезно для развития памяти.

На лейтенанта Быкова информация про пятки произвела особое впечатление.

-  Даю ещё четверть часа, – кивнул довольный офицер-воспитатель. – А потом спать.

Быков круто обернулся и вышел из кабинета. Ваня облегчённо вздохнув, опустился на стул. Рассеянно поглядел на книгу и, прочитав, фыркнул: "Русские народные сказки и побасенки". Хорошо, что Быков не заметил, по какой книге Иван готовится к докладу!

Медленно шевеля пальцами, ведьма Цельс роняла подсохшие розовые лепестки, по одному в секунду. Они сыпалась на фарфоровую танцовщицу, прилипая к плечикам и холодной спине, лепестки укладывались у маленького постамента, заляпанного тёмным воском. Сарра что-то шептала сквозь зубы, изредка косясь на страницу измочаленной книжицы, затянутой, как утверждали хозяева объекта "М", в обложку из человечьей кожи.

А в доброй дюжине вёрст к северу, в кабинете истории Отечества Московского суворовского училища кадет Иван Царицын, похрустывая копчёными сухариками, рассеянно переворачивал страницы русских сказок. Вытащил книгу наугад и не мог оторваться: в каждой царевне ему чудилась она. Даже Шамаханская царица улыбалась похожей, немного надменной, но милой улыбкой.

Внезапно кадет Царицын замер. Крошки от сухариков просыпались на небольшую иллюстрацию: милое девичье личико, без кокошника, коса по спине, будто цепь золотая, и голова от такой тяжести запрокинулась... Ванька охнул, он узнал её.

Василиса Прекрасная. Сказка о Царевне-лягушке.

Красавица из книжки, конечно же, была похожа на девочку, с которой он танцевал в Кремле.

Будто нежными цветами запахло со страниц. Иванушка едва не задохнулся стихами.

Я так хочу упасть тебе на грудь

И навсегда упиться ароматом...

 Ух, ты! Да ведь он, Царицын, – поэт, и нешуточной величины! Вот что значит настоящая любовь: она раскрыла в душе Вани новые дарования! Последнее двустишие заворожило автора недетской красотой и силой. Осталось придумать пару строк для рифмы, чтобы стихи получились как настоящие.

Ванька начал торопливо перебирать, первая строка оказалась богата вариантами:  "грудь – забудь – обессудь", "уснуть – порхнуть – куда-нибудь". А вот с "ароматом" сложнее, даже до неприличия: едва ли в стихе про любовь воспользуешься "автоматом", "благим матом", да к тому же "горбатым" и "щербатым". Наконец, золотая формула была нащупана:

Я одинок. И тягостен мой путь.

Когда-нибудь израненным солдатом

Я упаду, мой друг, тебе на грудь

И навсегда упьюся ароматом...

Царицыну особенно нравилось многоточие в конце, это было по-взрослому. Все видят, что поэту есть, что сказать ещё, но он замирает поневоле, ибо к чему слова?! Ему захотелось поразить кого-нибудь внезапным шедевром, прямо сейчас, не откладывая.

Бросился вон из кабинета – босиком, сапоги в руке -скорее в казарму, к надёжному и толстому Петрушке... Вот сюрприз!

Тот почему-то сам бежал навстречу, в руке мобильный телефон.

- Ваня, Ваня! Послушай...

-  Нет! Это ты послушай! – радостно налетел на друга - У меня... случилось в жизни, не поверишь! Раз в сто лет такие чудеса бывают!

-  Ну, пожалуйста, Ванюша, подожди... Тут срочная новость... – Громыч пытался отстраниться.

Счастливый Ванька заткнул ему рот ладонью:

-  Ни слова! Моя новость поважнее будет! Угадай-ка, с кем я познакомился на балу? С дочкой... самого... президента! И она влюбилась в меня насмерть, умоляла позвонить утром!

Действительно, Василиса быстро, почти воровато оглянувшись, прошептала ему на прощанье: "Мне нужны объяснения, Царевич. Запоминайте номер, это телефон моей подруги, она сегодня ночует у нас в гостях... Номер совсем новый, пока не прослушивается. Итак, жду вашего звонка, мы придумаем, как устроить встречу. А теперь прощайте. Стрела ваша пока остаётся у меня".

Петрушины глаза были круглыми, как плошки. Ванька наслаждался произведённым эффектом:

- Ты поражён, скажи?! Ты восхищён! Согласись, не каждому подваливает такая радость! Это судьба, старик. Это любовь...

-  Ванюша, постой! – Громыч, казалось, его даже не слушал. – У меня важная новость! Асенька пропала...

- Ты не понял! У меня роман с настоящей дочкой президента! – воскликнул Иван. – Представляешь, поганец Рябиновский и здесь пытался перебежать мне дорожку!

Он вдруг замер, тихо осознавая.

- Погоди... Что значит "пропала"?

- После бала Асю не смогли найти. Нигде, – не мигая, с ужасом в глазах проговорил Петруша. – В автобусе стали считать девочек и не досчитались. Кинулись обратно во дворец, а охрана говорит: "В Георгиевском зале никого". В коридорах тоже. Куда подевалась, немыслимо. Как сквозь землю провалилась.