Гречишный мёд

Круглов устроился на заднем сиденье, а Максим сел рядом с водителем-охранником. Пока ехали до отцовского особняка молчали, и, откровенно говоря, парень был этому только рад. Он чувствовал себя неуютно. Был уверен, что будь у него на затылке глаза, то наверняка бы встретился взглядом с сидевшей за его спиной женщиной. Он физически ощущал, как она смотрит на него. Почему? Изучает? Надо бы ее тоже проверить. Кто знает, чего можно ожидать от Круглова.

Металлические ворота отворились, как только автомобиль остановился. Макс с интересом оглядывал открывшийся ему вид — ярко-зеленую траву, гравийные дорожки вдоль подъездной аллеи. Современное здание темно серого цвета с огромными окнами во все стены виднелось из-за окружающих его тополей. Значит, теперь это его дом. Почти.

 Осталось дело за малым — подписать документы. Завтра к одиннадцати часам они ожидали приезда нотариуса, и все имущество вместе с бизнесом должно было официально перейти к Максиму Соколовскому. Надолго ли? Этот вопрос крутился у него в голове, не давая ни на минуту расслабиться. Надо быть начеку.

Автомобиль остановился. Макс открыл дверь и ступил на траву. Огляделся, повернулся в ожидании Виктора Игнатьевича. Краем глаза заметил, как следом за ними вышла эта девица и встала чуть поодаль.

Круглов похлопал Макса по плечу.

— Ну, пойдём, сын, покажу тебе свои-твои хоромы. Небось, получше, чем те места, где ты ютился до этого.

Макс стиснул зубы. Главное — сохранять холодную голову. В конце концов, смеётся тот, кто смеётся последним.

Пока поднимались по лестнице, Круглов рассказывал, какие цветы любит, говорил что-то о зимнем саде и садовниках. Уже входя в широкие дубовые двери, Макс оглянулся. Сам не знал зачем. Глазами отыскал стоявшую на том же месте девушку. Ему показалось, он поймал ее взгляд, хотя это было невозможно. Солнечные очки все также закрывали половину ее лица.

Круглов собрал всю свою обслугу в просторном холле и по очереди представил своему сыну каждого из них. В портфеле у Макса уже была флэшка с информацией про всех этих людей. Он решил, что как только останется один, то обязательно просмотрит ее на своём ноутбуке.

Круглов провёл его по всем этажами, в подробностях рассказывая о каждом помещении. Около спальни жены на минуту остановился.

— Мариночка сейчас отдыхает, — с улыбкой сказал он, оборачиваясь к Максиму.

Молодой человек усмехнулся. Он уже видел фотографии его жены. Марина. Та самая, только потерянная и несчастная. Когда впервые увидел фотографию жены Круглова, обрадовался, что в этот момент находился один. Помнил, какой шок испытал, узнав свою бывшую девушку в этой потрепанной женщине неопределенного возраста. Что же с ней произошло за эти годы, что она стала такой? Неужели Круглов обращался с ней так же, как и с его матерью?

Максим отчасти был рад, что их встреча с Мариной отодвинулась по времени. Он ещё не готов встретиться с ней.

— …покажу тебе свой кабинет, — Виктор махнул в сторону двери в конце коридора. — Тебе там будет удобно работать. И вид хороший на сад. Захочешь воздухом подышать — есть выход на веранду.

Максим послушно шёл вслед за отцом. Он с нетерпением ждал момента, когда, наконец, сможет остаться один и осмотреться без свидетелей. Так много было о чем подумать. Мозг был переполнен информацией, и пора уже разложить ее по полочкам.

Виктор подошёл к бару и, достав бутылку «Knob Creek», разлил по стаканам.

В этот момент взгляд Максима упал на веранду. Эта молодая женщина-телохранитель теперь стояла около поручней спиной к нему. Что-то странно знакомое было в наклоне головы, в том, как она убрала выбившуюся прядь из прически. Он на миг прикрыл глаза, притворяясь, что слушает, о чем говорит Круглов.

Перед ним вдруг ясно возникла картина — белый искристый снег, отяжелевшие ветки ельника, глаза цвета гречишного мёда, слегка прищуренные от смеха, по-детски пухлые губы, такие сладкие-сладкие...

Не может такого быть… Та девушка, дорогие воспоминания о которой навсегда засели в его сердце, осталась далеко, за тысячи километров. Да и другая она совсем.

— ...Свою мать перевезешь сюда, как только мы уедем... — словно издалека донёсся до Максима голос отца. — Рейс в три часа дня. Я оставлю тебе одного из моих людей, а остальные поедут со мной.

— Эта девушка-телохранитель, кто она?

Круглов наморщил лоб, затем рассмеялся.

— Она старшая в команде. Так что тебе придётся слушаться женщину. Знаю-знаю, — он похлопал Макса по спине,— тебе претит слушать бабу, но, Макс, поверь — Ульяна того стоит. Это не женщина, а машина.

— Ульяна? — Максу вдруг стало трудно дышать. Он схватился за стакан с виски, поднёс ко рту. — Она работает с тобой круглосуточно?

— Нет, чуть больше двенадцати часов.

Он ещё что-то невнятно пробормотал. Максиму не терпелось остаться одному. Он устал. То ли начинает сходить с ума от свалившегося на него неожиданного наследства со всеми этими заботами, то ли на него странно повлияло присутствие молодой женщины, удивительно похожей на юную девушку из прошлого.