Грегорианец. Четвёртый

– Это слово чересчур жестоко, – Дартин покачал головой.

– Как называют того, кто следит за кем-то вопреки его воле?

– Нескромным. Например.

– Это слово слишком мягкое.

– Ничего не поделаешь. Вижу, что приходится исполнять все ваши желания.

– Почему вы лишили себя чести исполнить это желание сразу?

– А разве нет чести в раскаянии?

– Вы в самом деле раскаиваетесь? Не поверю!

– Сам не знаю… – он вздохнул. – Одно я точно знаю, готов исполнить всё, чего пожелаете, если вы позволите мне проводить вас до того места.

– И там вы оставите меня?

– Даю слово.

– И не станете следить за мной?

– Нет.

– Честное слово?

– Слово дворянина! – Дартин выразительно взмахнул руками.

– Тогда дайте вашу руку и идем!

Дартин вновь предложил даме сердца руку, и молодая женщина оперлась на неё, уже готовая смеяться, но пока не справлялась с дрожью. Так они дошли до конца перехода направляющих улицы Гарп. Здесь девушка словно заколебалась, как колебалась раньше на улице Жирар, а затем по некоторым признакам, по-видимому, узнала нужную дверь.

– Теперь, – произнесла она, подходя к этой двери, – мне сюда. Тысячу раз благодарю за благородную помощь. Вы оградили меня от опасностей, которым я подвергалась бы, если бы была одна. Но настало время выполнить ваше обещание. Я добралась туда, куда мне было нужно.

– Но на обратном пути вам нечего будет опасаться?

– Разве только воров и бесхозных биотехносов.

– Это пустяк по-вашему?

– А что они могут взять у меня? У меня нет при себе ни чего ценного.

– Вы забываете прекрасный вышитый платочек с гербом.

– Какой платочек?

– Тот, что я подобрал у ваших ног и вложил в карман.

– Молчите, замолчите, бедный мой! – испуг женщины был очень реален. – Или вы хотите погубить меня и себя?

– Сами видите, что вам ещё грозит опасность, раз одного слова достаточно, чтобы привести вас в трепет, и вы признаете, что, если б это слово достигло чьих-нибудь ушей, вы бы погибли. Послушайте, сударыня, – успокоил Дартин, сжав её руку и пронизывая пламенным взглядом, – послушайте, будьте смелее, доверьтесь мне! Неужели вы не прочли в моих глазах, что сердце моё исполнено расположения и преданности?

– Это я как раз чувствую. Поэтому можете расспрашивать меня о всех моих тайнах, но чужие…

– Хорошо, – согласился Дартин. – Так я раскрою их. Раз они могут влиять на вашу судьбу, то должны стать и моими.

– Упаси вас от этого! – почти крикнула молодая женщина, и в голосе прозвучала такая тревога, что Дартин невольно вздрогнул. – Умоляю вас, не вмешивайтесь ни во что, касающееся меня, не пытайтесь помочь мне в выполнении того, что на меня возложено. Я умоляю вас об этом во имя того чувства, которое вероятно ко мне питаете, во имя услуги, которую оказали и которую я никогда не забуду! Поверьте мне! Но думайте больше обо мне, я не существую больше для вас, словно вы меня никогда не видели.

– Должен ли Росс поступить так же, как я? – спросил парень, задетый её словами.

– Вот уже два или три раза вы произнесли это имя, а между тем я говорила, что оно мне незнакомо.

– Вы не знаете человека, в окно которого вы стучались? Парадоксы просто плодятся вокруг! Вы считаете меня чересчур легковерным.

– Признайтесь, что вы сочинили всю эту историю и выдумали этого Росс, лишь бы вызвать меня на откровенность.

– Предпочитаю не сочинять и имею привычку говорить только правду, сударыня, я ничего не выдумываю.

– И утверждаете, что один из ваших друзей живет тут?

– Я говорю это и повторяю в третий раз, что это дом, где живет мой друг, и друг этот Росс.

– Все это со временем разъяснится, – прошептала молодая женщина, – а пока, молчите!

– Если бы вы могли читать в моем сердце, открытом перед вами, – подметил Юногша, – вы увидели бы в нем такое горячее любопытство, что сжалились бы надо мной, и такую любовь, что вы в ту же минуту удовлетворили бы это самое любопытство! Не нужно опасаться тех, кто вас действительно любит.

– Вы очень быстро заговорили о любви, милейший, – прошептала молодая женщина, слегка покачав головой.

– Любовь проснулась во мне быстро и впервые. Ведь мне нет и двадцати, – парировал юноша.

Госпожа лии Бон искоса взглянула на него.

– Послушайте, я только-только напал на след, – эмоционально начал Дартин. – Три месяца назад я чуть не подрался на дуэли с Росс из-за такого же платка, как тот, который вы показали женщине, находившейся у него, из-за обычного платка с таким же гербом.

– Да я клянусь вам, – произнесла лии Бон, – вы ужасно утомляете меня этими расспросами.

– Но вы, вы, такая осторожная… если б у вас при аресте нашли его, вас бы это разве не скомпрометировало?

– С кокой стати? Разве инициалы не мои? «К. Б.»? Кристина Бон.

– Или это инициалы госпожи Бу Аси?

– Молчите, мальчик! Молчите! Если опасность, которой я подвергаюсь, не может остановить вас, то подумайте об опасностях, угрожающих вам.

– Мне? С чего? – парень изумился такому повороту.

– Да, именно вам. Лишь за знакомство со мной вы можете заплатить тюрьмой, или жизнью.

– Тогда я больше не отойду от вас! – Дартин упёрся, что называется рогом.