Грегорианец. Четвёртый

Дартин беден. Налет провинциальной нерешительности, этот хрупкий цветок, этот пушок персика, был быстро унесён вихрем не слишком-то нравственных советов, которыми три Клерика снабжали его. Подчиняясь странным обычаям времени, Дартин чувствовал себя в Гранже словно в завоеванном городе.

Все же мы должны упомянуть, что сейчас грегорианцем руководило более благородное и бескорыстное чувство. Правда, владелец мегахолла говорил ему, что богат, а Дартину нетрудно было догадаться, что у такого мужа, каким был лии Бон, кредитами, по всей вероятности, распоряжалась жена.

Но все это нисколько не повлияло на те чувства, которые вспыхнули в нем при виде девушки, и любовь, зародившаяся в его сердце, была почти совершенно чужда какой-либо корысти. Мы говорим «почти», ибо мысль о том, что красивая, приветливая и остроумная молодая девушка к тому же и богата, не мешает увлечению и даже наоборот, усиливает его.

С достатком сопряжено множество аристократических мелочей, которые приятно сочетаются с красотой. Тонкий, сверкающий белизной чулок, кружевной воротничок, изящная туфелька, красивая ленточка в волосах не превратят уродливую женщину в хорошенькую, но хорошенькую сделают неотразимо красивой, не говоря уж о руках, которые от всего этого выигрывают. Руки женщины, чтобы остаться изумительными, должны быть праздными.

Кроме всего прочего, у Дартина состояние денежных средств мы не скрыли от читателя. Он отнюдь не был миллионером, правда, надеялся когда-нибудь стать им, но срок, который он сам намечал для этой благоприятной перемены, был довольно велик. А пока, что за ужас видеть, как любимая женщина жаждет тысячи мелочей, которые составляют всю радость этих слабых существ, и не иметь возможности предложить ей эту тысячу мелочей!

Если женщина богата, а любовник ее беден, она, по крайней мере, может сама купить себе то, чего он не имеет возможности ей преподнести. И, хотя приобретает она обычно все эти безделушки на деньги мужа, ему редко бывают за то признательны.

Дартин, готовясь стать нежнейшим любовником, оставался преданнейшим другом. Всецело увлеченный прелестной миленькой Бон, он не забывал и о своих приятелях. Она была женщиной, с которой лестно было прогуляться по поляне восстановленного парка на гравиплатформе, или по ярмарке в сопровождении Шосса, Басс и Росс, перед которыми парень был не прочь похвастать победой. Затем, после долгой прогулки, появляется аппетит. Дартин с некоторого времени стал это замечать. Можно будет время от времени устраивать один из тех очаровательных обедов, когда рука касается руки, а нога у-у-ух, ножки возлюбленной и кровь вскипает. Наконец, в особо трудные минуты, когда положение становится безвыходным, грегорианец будет иметь возможность выручать своих друзей.

А как же муж девушки, которого Дартин передал в руки сыскарей, громко отрекаясь от него и шепотом обещая спасение и помощь? Мы вынуждены признаться нашим читателям, что грегорианец и не вспоминал более о нём, а если и вспоминал, то лишь для того, чтобы мысленно пожелать ему, где бы он ни находился, оставаться там вечно. Любовь из всех видов страсти, это самая эгоистичная. Увы.

Пусть, однако, наши читатели не беспокоятся, если Дартин забыл или сделал вид, что забыл своего хозяина жилища, ссылаясь на то, что не знает, куда его отправили, мы то не забываем о нём, и нам его местопребывание известно. Но временно последуем примеру влюбленного грегорианца. К почтенному лии Бон мы вернемся позже.

Предаваясь любовным мечтам, разговаривая со звёздным небом и улыбаясь искрам отдалённых светил, Дартин просто брёл. Оказавшись поблизости от дома, где жила Росс, он решил зайти к своему другу, чтобы объяснить ей, зачем он посылал к нему Праща с просьбой немедленно прийти в мышеловку. Если Росс у себя, когда пришёл биотехнос-слуга, он, без сомнения, поспешил на улицу Флайтов Империи и, не застав никого, кроме разве что двух товарищей, не смог понять, что всё это должно было значить. Необходимо объяснить, почему Дартин позвал своего друга. Вот что постоянно бубнил себе под нос парень.

В глубине души он видел в этом удобный повод поговорить о прелестной девушке лии Бон, которая целиком заполонила если не сердце его, то мысли уж точно.

Не от того, кто влюблен первый раз и чистой душой, можно требовать молчания. Первой любви сопутствует бурная радость, и ей нужен исход, иначе она задушит влюбленного окончательно.

Уже два часа, как Гранж погрузился во мрак, и улицы его начинали пустеть. Мегагород живёт и миллионы транспортов продолжают сновать тут и там, но пешеходные рукава и переплетения магистралей пустеют, избавляясь от горожан.

Все часы Луавильского предместья отчеканили одиннадцать и синхронизация коммуникаторов прошла автоматически. Тепло и тихо. Дартин шёл переулком, воздух был наполнен благоуханием, которое ветер доносил с улицы Жирар, из подвесных в гравитационном поле садов, насыщенных свежестью вечерней росы и прохладой ночи.