Грей. Продолжение

Появился официант с заказанным вином, а мы сидели и пристально смотрели друг другу в глаза, голубые в серые. Я пытался припомнить, использовала ли она стоп-слово хоть раз? Ни разу…

Если бы только она… черт… я сам во всем виноват, я не напомнил ей… Если бы я напомнил, тогда, возможно, мы могли бы избежать весь этот кошмар. Каким же самонадеянным дураком я был!

Официант с нелепой торжественностью откупорил бутылку и налил мне немного вина.

Кого он хотел впечатлить?

Я машинально взял бокал и попробовал вино.

— Хорошо, — кивнул я. Весьма неплохое.

Официант аккуратно наполнил бокалы, поставил на стол бутылку и поспешно удалился. Все это время я не отрывал от Анастейши глаз. Она первая прекратила эту игру и сделала большой глоток.

— Извини, — печально прошептала она.

Извини? Что она имеет в виду? Ей жаль, что у нас ничего не выйдет? Жаль, что всё кончено? За что извинить?

— За что? — Это единственное, что я смог произнести, потому что у меня образовался комок в горле и кончились все слова…

— Что не сказала стоп-слово. — Я вздохнул с облегчением.

Она не сказала, что это конец. Пока не сказала, во всяком случае. Я передать не могу, какое облегчение я испытал.

— Мы могли бы избежать всех этих страданий, — я не мог поверить, в каком же она была отчаянии, что не смогла вспомнить и произнести одно простое короткое слово, которое привело нас сюда.

— Выглядишь ты, тем не менее, хорошо.

Ты шутишь? Нормально? Это просто маска, детка.

— Внешность обманчива, — спокойно сказал я. — Мне было очень плохо, Ана. Пять дней я жил во мраке, без солнца. В вечной ночи. Ты обещала, что никогда не уйдешь от меня, а сама из-за какого-то недоразумения — и сразу за дверь.

— Когда это я обещала тебе, что не уйду?

— Во сне. Анастейша, это была самая приятная вещь, какую я слышал в жизни. Я так обрадовался. Твое признание заставило меня расслабиться.

Люди не лгут во сне, поэтому, я подумал, что она действительно этого хочет. Я просто ждал, когда она проснется и повторит это наяву. Но этого так и не произошло, а потом она сбежала от меня.

Но сейчас мне нужно, чтобы она ответила на один простой, но очень важный вопрос. Флинн посоветовал мне добиваться ее, и мой следующий шаг зависит от ее ответа. Как спросить? Почему это так сложно? Потому что это совсем не знакомая территория, я никогда ни с кем не говорил об этом.

Я чувствую себя уязвимым и неуверенным в себе.

— Ты говорила, что любишь меня, — прошептал я. — Что, теперь это в прошлом?

В ожидании ответа, я горел, словно в адском огне. Мое сердце заработало сверхурочно.

— Нет, Кристиан, нет. — Она посмотрела на меня пронзительными голубыми глазами, как будто смотрела прямо в душу. Этот взгляд успокоил меня, потому что она говорила искренне.

— Хорошо, — я выдохнул с облегчением, не знаю, что со мной было бы, если бы она сказала нет…

Тогда, есть надежда . Может быть, Флинн был прав, когда сказал, что если она по-настоящему любит меня, то не сможет просто уйти. Настоящая любовь… что это такое? Я не могу поверить, в то, что я способен полюбить. Я всегда был уверен в том, что эта история не для меня. Я другого склада. А теперь, что со мной происходит?

Вернулся официант. Быстро поставил перед нами тарелки и исчез.

— Ешь. — Я действительно не смогу расслабиться, пока не увижу, что она ест.

Меня тревожит состояние ее здоровья. Почему она так пренебрежительно к себе относится? Может мне стоит найти врача, который сделает ей полное обследование? Или к Флинну отвезти? Он хотел бы с ней встретиться. Она запаниковала, когда она увидела перед собой тарелку с большой порцией. Я надеялся, что к этому моменту у нее разыграется здоровый аппетит, я ведь забрал ее с работы, и она сказала, что за весь этот гребанный день съела йогурт и банан. Нужно правильно питаться, как же она этого не понимает?

— Клянусь богом, Анастейша, если ты не будешь есть, я прямо тут, в ресторане, положу тебя к себе на колени и отшлепаю. И это никак не будет связано с моими сексуальными пристрастиями. Ешь!

Если она не будет есть, я буду сам ее кормить.

— Ладно, я поем. Уйми, пожалуйста, зуд в твоей доминантной ладони, — сказала она, оглядываясь по сторонам.