Грейс Келли. Жизнь, рассказанная ею самой

Лизанна из какого-то злого побуждения (почему не ее день рожденья, а мой?) порвала куклу из подарка и переломала еще пару игрушек. Сестру не наказали, считая еще несмышленой, конечно, в четыре года ребенку трудно отвечать за свои поступки, но кто-то же должен был следить за малышкой!

А однажды мама, с гордостью представляя гостям своих детей, меня попросту… забыла! Я так растерялась, что стояла молча, пока кто-то из сердобольных женщин не напомнил Ма Келли, что у нее четверо детей, а не трое. Мама не позволила себе смутиться, напротив, обвинила меня:

– Ах, эта Грейси, вечно прячется по углам и щелям!

Я действительно пряталась. Страшно стеснительная, убежденная, что хуже других, что слабая, никчемная по сравнению со своими сестрами и братом, сопливая, толстая и бесцветная, я старалась уединиться и больше занималась куклами, чем общими играми.

Наверное, я была хуже развита физически, но на фотографиях тех лет этого не заметно, я достаточно сильная. И все же болела много и часто, вечно простужалась, падала и набивала себе синяки. Удивительно, но при этом была живым и подвижным ребенком. Правда, вне дома.

Однажды мой обожаемый дядя Джордж, папин брат, сказал, что я болею нарочно. Я даже обиделась, но это так. Только сейчас становится понятно, что именно он имел в виду, и то, что он прав.

В доме, вернее, в холостяцкой квартире дяди Джорджа у меня удивительным образом проходил насморк, переставало болеть горло или ухо. Но вовсе не потому, что там чище или нет сквозняков. Сейчас, размышляя над этими странностями, я начинаю понимать, в чем дело.

«Ненужная» маме в повседневной жизни, я пыталась привлечь к себе хоть какое-то внимание, вызывая жалость. А чем легче всего ее вызвать? Болезнью. Температура, жар, больное ухо или горло – чем не повод, чтобы о тебе позаботились, чтобы лишний раз вспомнили, что ты есть? Я чаще болела именно после рождения Лизанны и пока не нашла выход собственной энергии в школьном театре. Это было позже, а тогда бесконечные ангины и отиты заставляли проводить время в постели или просто дома, играя в уголочке.

Меня жалели, на меня лишний раз обращали внимание. Дядя Джордж прав, я болела не потому, что была слабой (Келли быть слабыми просто не могли!), а «из-за ненужности». После рождения Лизанны, когда я для мамы отодвинулась на задний план, пытаясь вернуть утраченное внимание, старалась при любом удобном случае забраться к маме на колени, заглянуть в лицо, потеребить за руку. Сейчас я понимаю, что сначала ей было просто не до возни со мной, потом такая прилипчивость стала вызывать раздражение, меня просто отталкивали.

Взрослый человек понял бы, что не стоит быть столь навязчивым, но ребенок видел необходимость быть еще более прилипчивым, чтобы тоже взяли на руки, допустили в свое окружение. Мама терпела меня рядом, она мало ласкала вообще кого-то из детей, считая это ненужными сантиментами (куда важнее правильно воспитать будущих домохозяек!), а папа занимался старшими. Удивительно, но на первый взгляд могло показаться, что мне уделяют внимания едва ли не больше, чем остальным.

– Грейси, ты должна больше есть мяса с кровью, это придаст тебе сил.

– У Грейси простуда, она эту неделю проведет в постели…

– У Грейси опять разбита коленка, она упала на занятиях по физкультуре…

– У нашей Грейси когда-нибудь пройдет насморк?!

Постепенно все внимание свелось к сожалению, что я самая слабая, самая болезненная, самая тихая и мало на что способна.

– Наша Грейси вообще на что-нибудь годна?!

Такой подход стал особенно заметным, когда оказалось, что Лизанна растет крепкой и сильной. Сейчас я понимаю рассуждения дяди Джорджа, Лизанне не требовалось привлекать внимание мамы болезнями, ей его уделяли и так. У нее не было необходимости болеть, чтобы быть замеченной!

У меня была. Удивительно, но мои отиты и простуды (болезнь пазух, которую обзывали аллергией) прошли сами собой, когда я состоялась, а насморк проявлялся снова в те минуты, когда я снова чувствовала себя ненужной или нежеланной! Я не разбираюсь в медицинских терминах, но полагаю, что докторам следовало бы рассмотреть такую причину аллергических реакций и даже детских болезней, как необходимость быть замеченной, признанной, любимой. Возможно, организм просто реагирует болезнью на низкую оценку со стороны окружающих.

Я не болела, во всяком случае, болела куда меньше, когда жила одна и сама себе пробивала путь на сцену и в кино. А когда снималась в успешных фильмах и играла в успешных спектаклях, о болезнях не вспоминала вообще. Нет, конечно, болела, но не так же, как в детстве!

Послушная дочь строгих родителей

Хватит жалеть себя, детство прошло, его не вернешь, ничего не исправишь, что было, то было.