Грех

Ей так хотелось разрушить свое одиночество. Так как, когда она одна, она вспоминала и вспоминала то, что произошло в четырнадцать лет.

Конечно, когда она с кем-то, воспоминания иногда врываются в мозг и причиняют боль, словно длинные острые иглы, забираясь так далеко.

Но это хотя бы не происходит постоянно.

Сворачивая на дорогу, ведущую к своему участку – ей принадлежит и дом, и участок земли, так что за аренду земли она не платит ренту – уже почти в полной темноте, она видит тени от двух фонарей и деревьев. Сам дом кажется угрожающей громадой средневекового замка.

Пугающее место, которое может одарить только кошмарами, а не покоем.

Но Рита отчетливо осознает, что ей больше некуда деться. Так как она никому не нужна в этом мире.

* * *

Рита обходит пять комнат на первом, и четыре на втором этаже – четвертая комната – это большая светлая студия, в которой она когда-то хотела рисовать, но в основном просто приходит и составляет паззлы, покупая их с различными картинками, и просто смотрит в большое окно, куда не дотягивались ветви деревьев, где всегда было светло. Эта комната напоминала ей ее кабинет в офисе. Но сделать тут свой кабинет она почему-то не захотела.

Почти пустая комната с уютным белым диваном, несколькими изящными стульями и коробками с паззлами, валяющимися по всему залу.

Постояв здесь, она снова отправилась по комнатам, большая часть из которых были гостевыми. Комнаты Антуана она заперла и не входила туда.

Даже взобралась на чердак, где не было ничего, никакой старой мебели или прочего мусора. Просто пустое помещение с деревянными балками, где иногда жили совы, и чувствовался сильный запах дерева.

Внутренне беспокойство снедало ее.

Наконец, тряхнув головой, она отправилась в кабинет, где, взяв трубку радиотелефона, набрала номер своего прежнего жилища, которое она оставила так давно. Ей пришлось даже свериться с записной книжкой – она его почти забыла.

– Мама, – услышав спокойный, уравновешенный голос матери, произнесла Рита. Она попыталась говорить спокойно. Словно не происходит ничего особенного.

– Рита? – кажется, женщина искренне изумлена. – Что-то случилось? – осторожно спросила она. – Ты беременна? Или замуж выходишь? Хотя, ты же жила с Антуаном, а он умер. Кстати, прими мои соболезнования. Мне жаль, что я узнала про его смерть из газет, ведь он был и моим другом тоже. Хотя последние годы наши отношения сошли на нет. Каким бы он не был замечательным раньше, мне было неприятно, что человек, годящийся в отцы мне, спит с моей дочерью.

– Мама!

– Нет, ты меня послушай! – взрывается всегда такая уравновешенная женщина. – Когда-то я потеряла работу, потом – тебя. А потом умер мой бывший друг, который, как мне всегда казалось, воспользовался той ужасной ситуацией с тобой для своей пользы. Может, ему так понравилось, когда он увидел тебя голой – в чужой сперме и крови? Все мужчины – животные. Так как ты тогда была очень уязвима, на тебя легко было повлиять… Да, кстати, а почему ты мне звонишь сейчас? Дай угадаю, – женщина невесело, резко засмеялась, – по делу, не правда ли?

– Правда, – честно ответила Рита, изумляясь всему тому, что, оказывается, накипело на сердце матери. А ведь она, эгоистка, думала только о себе. О своих проблемах. На какой-то момент ей стало легче, от мысли, что мать не безразлична к ней, пусть даже злится – но, по крайней мере, ей не все равно. Словно огромный камень свалился с души. – Но, конечно, не только поэтому.

Мать недоверчиво фыркнула.

– Правда… Мы так редко видимся. А папа… я вообще скоро забуду, как он выглядит.

– Прекрасно он выглядит, – уже более спокойно отвечает Мэри Вэллоу. – И никак не хочет завязывать со своими бизнес-операциями. Впрочем, ему это только идет на пользу. А ты там как?

Рита медлит с ответом. Врать не хочется, говорить правду – еще больше. Не хватало еще, чтобы родителей хватил удар, если б они узнали, кто теперь ее новый начальник. Да и не привыкла она делиться с родителями своими личными делами.

– Да более-менее, – наконец отвечает она, выбирая нейтральную формулировку. – У нас владелец журнала сменился, теперь он, кстати, мой непосредственный начальник, так как решил какое-то время контролировать процесс выхода журнала.

– А в личной жизни как?

– Да так… Только одна левая связь. Даже две, – она с невольной дрожью вспомнила секс с Джоном Вэйдом.

– Ну, хорошо, хоть одна не сидишь. Ладно, увидимся, конечно, но по какому делу ты мне звонишь?

– Тебя в газету «Новая свобода для женщин» приглашают. Насколько я поняла, там тебе собираются вручать какой-то приз. За твои журналистские достижения вроде как.

– Неужели? – женщина хмыкает. – И зачем я им понадобилась, такая старая и давно вышедшая в тираж?

– Никакая ты не старая! Кстати, у тебя дома полно наград. Почему бы тебе не поставить на эту полочку еще одну? – предложила Рита. На самом деле она подумала, как здорово будет увидеть маму. А потом попытаться наладить отношения. Все возможно, если как следует постараться.

– Хм, почему бы и нет? А ты там будешь?