Грех боярышни, или Выйду замуж за иностранца

Варя не помнила как досидела до конца вечера, как попрощалась с тетушкой, невпопад отвечая на ее заботливые расспросы, как добралась домой. Сны, преследовавшие ее в ту ночь, были ужасны. Перед ней распахивались бесконечные двери и бесчисленные красавицы любовались собой в огромных темных зеркалах. Они оглядывались на Варю с насмешливой улыбкой, полной надменного превосходства. Тихий вкрадчивый голос шептал ей в уши: "Все они знают то, чего не познала ты. Все они испытали счастье, которого тебе не видать". Варя все ускоряла шаг, пытаясь уйти от настойчивого голоса, но он настигал ее, она старалась найти хоть одну пустую комнату, где могла бы отдохнуть, но все покои были заняты красавицами, чьи взгляды и улыбки становились все бесстыднее, а позы все откровенней. В отчаянии она бросилась бежать и почти тут же ее подхватывали твердые мужские руки. Она поднимала глаза и видела обнимающего ее Джеймса Фентона. Вся дрожа она прижималась к его груди, вслушиваясь в успокаивающий голос. Она ощущала его нежные прикосновения на своих плечах, волосах, спине. Потом его руки становились все настойчивее, вот они уже гладят ее шею, грудь. Она закрывает глаза, тает под его ласками. Затем поднимает взор на своего королевича и застывает в немом ужасе. На них из мрака надвигается лицо ее отца. Оно становится все больше, больше, закрывает собой горизонт. Вот гигантские губы размыкаются и в уши громом ударяют слова: "Будь ты проклята, бесстыдница, погубительница чести, предательница веры!" Варя отшатывается от искаженного гневом лика, оступается и летит в бесконечный темный провал. Проснувшись от собственного крика, Варя садится на постели, а затем вновь погружается в сон, чтобы опять блуждать в длинной череде кошмаров.

Только наступившее утро принесло ей облегчение. День обещал быть прекрасным. Свежий холодный воздух врывался в горницу, весеннее солнце выплясывало на чуть подмерзших лужах. В его ярком свете вчерашние происшествия представали всего лишь еще одним ночным кошмаром. Помолившись и умывшись, Варя выглянула в окно, расплела косу, резко встряхнула распущенными волосами, позволяя солнечным лучам играть в золоте прядей и разом изгоняя из головы и глупые страхи и напрасные мечтания. Англичанин влюблен в противную иноземку (и что он в ней нашел?), а посему она, Варвара Опорьева, должна о нем немедленно забыть, если хочет сохранить гордость и уважения к себе. К тому же ее сны предупреждали, что великий грех для девицы думать о мужчине, а тем паче для православной мечтать об еретике. Она открыла створки уборного зеркала и разглядев синие круги вокруг глаз, послала своему отражению укоризненный взгляд. Затем решительно всадила гребень в волосы и, морщась от боли, стала продираться через густую золотую копну. Приведенные в порядок волосы вновь превращали ее из распаленной позорными желаниями грешницы в достойную и благонравную девицу древнего рода.

Варя шагнула к двери, полная решимости вернуться к повседневным делами и не вспоминать более ни об увиденном ею, ни о собственном неподобающем поведении, когда дверь распахнулась и в горницу ворвалась Палашка:

- Боярышня, - задыхаясь, произнесла девка, - вас батюшка кличет сей же час, - Палашка доверительно понизила голос, - Сердитый, страсть.

Мгновенная вспышка страха охватила Варю. Ей вспомнился сон, гневный лик отца, брошенное им проклятие. Однако она тут же сообразила, что ни о виденном ею в доме тетки, ни тем паче о ее грешных мечтах не знает никто, кроме нее самой. Зачем же отец может звать ее? Словно отвечая на ее мысли Палашка раздумчиво пробормотала:

- Почто это вы батюшке понадобились? Ранее вроде бы к себе не звал никогда. Вы не натворили ли чего, боярышня? Я уж какой день примечаю - смурная ходите, будто сама не своя!

Заалевшись и пряча лицо от проницательного взгляда знающей ее с детства девки, Варя ответила:

- Господь с тобой, Палаша, что я такого могла натворить? Разве что к тетушке Наталье вчера в гости съездила не спросясь.

Палашка задумалась:

- У родной тетки гостевать провина не великая, ступайте к батюшке спокойно.

Несмотря на Палашкины ободряющие слова Варя дрожала, спускаясь в столовую палату. Войдя, она увидала, что ее ждет не только отец, но и матушка. Прасковья Тимофеевна пристроилась под образами на краешке лавки и водила взглядом за вышагивающим из угла в угол боярином Никитой. Видно было, что отец и впрямь сердит. Варя скромно замерла у дверей, опустила глаза.