Грех - имя твое, женщина (СИ)

— Ты мне доверяешь? — спросил мужчина.

— Да, — не задумываясь, ответила Герману. Мне уже не впервой было слышать подобный вопрос. Всякий раз, задумывая что-то новое во время секса, мужчина интересовался моим мнением. И я всегда отвечала «да».

Я, вообще, привыкла доверять Макарову. С чем это было связано, даже сама не могла сказать. Просто что бы он не сделал, все казалось для меня правильным.

Однако мой короткий ответ не удовлетворил мужчину, и это стало ясно из его следующего вопроса:

— Хорошо. Я спрошу иначе. Ты доверяешь мне свою жизнь? — мы стояли почти у самого края крыши. Хоть на улице была практически безветренная погода, но на высоте, на которой находились мы, все было иначе. Ветер, пусть и не очень сильный, шевелил мои волосы и пробирался под одежду.

Я утвердительно кивнула, хоть и с небольшим опозданием.

— Докажи, — прогремело в ответ.

— Как? — удивилась.

В этот момент Макаров подошел вплотную к краю. Сделай он малейшее движение вперед и мужчину уже не спасти.

Если бы в данный момент был день, а не ночь, то я бы сошла с ума от страха, видя внизу далекую землю. В это же время суток расстояния скрадывались и ощущались совершенно иначе, но от этого были не менее зловещи. Бездна, развернувшаяся перед нами, манила черным зевом, подсвеченная лишь огнями фонарей далеко внизу.

— Дай мне руку, — безусловно, у меня возникла мысль, что Макаров желает сделать что-то из ряда вон выходящее. Это стало понятно сразу, как только мы поднялись на крышу строящегося бизнес-центра в полной темноте.

Я без сомнений сделала то, о чем меня просили.

— Не боишься? — хрипло спросил Макаров. Лихорадочный блеск в глазах мужчины трудно было не заметить, как раз в это время луна вышла из-за тучи.

— Боюсь, — я вложила свою руку в руку Германа, предвидя, что произойдет в следующий миг.

Висеть над бездной совершенно не страшно, если не смотреть вниз. Я всегда об этом знала, поэтому даже не пыталась опустить взгляд. Единственное, что меня раздражало, так это холод. На высоте холодно всегда, а уж тем более ночью, и уж тем более, когда единственное, что не позволяет упасть вниз — мужская рука.

***

Уже потом, спустя пару часов, нежась в огромной ванне, налитой для меня Германом, до меня, наконец, дошел весь ужас того, что могло произойти, и на краю чего я находилась. Ведь Герману достаточно было всего лишь разжать пальцы … и я бы научилась летать. Правда, длилось бы это недолго.

Что хотел доказать Макаров своим поступком, я до конца так и не поняла, но, судя по всему, проверку прошла, сама того не ожидая. Просто живя со Слюсаренко, я научилась отключать эмоции, что мне пригодилось в ситуации на крыше. Не будь у меня этой привычки вряд ли бы я осталась в своем уме после болтания над бездной.

Одно я поняла точно. Со мной что-то не так. Впрочем, как и со всеми мужчинами, меня окружающими. Пожалуй, для психиатра я была бы любимым пациентом. А компанию мне бы составили Слюсаренко или Макаров, или тот же Игорек. У всех были отклонения от нормы. Чтобы это понять мне хватило побыть между жизнью и смертью, как бы пафосно это не звучало.

— Когда прилетает Виталий? — Макаров появился в дверном проеме как всегда бесшумно.

— Завтра. Вернее сегодня утром, — я уже не сомневалась, что Герман знал о том, что Слюсаренко мне звонил.

Депутат устроил по телефону мне разнос, когда, наконец, сумел мне дозвониться. Я включила телефон, чтобы связаться с сотрудницей, а в это время прошел вызов от Виталия. Пришлось выслушивать гневные высказывания в свой адрес по поводу моего безответственного поведения. Я сослалась на неисправность телефона, который постоянно выходил из строя. Слюсаренко требовал, чтобы я купила новый и не позволяла ему по этому поводу нервничать. Я же заявила, что пока не заработала на крутой, с которым не стыдно появиться в тусовке. Мужчина посчитал, что я шучу, а потому перестал настаивать на покупке, которую я не собиралась совершать.

— Что ты решила? — вопрос был более прозрачен.

Недвусмысленно Герман ставил меня перед выбором. Либо он, либо Слюсаренко.

— Я не знаю, — уткнулась в ладошки, лежащие на коленях, чуть ли не захлебываясь водой.

— А кто знает? — голос Макарова стал на октаву выше.

— Я боюсь, — пришлось признаться в том, что меня беспокоило.

— Неужели ты думаешь, что я не смогу тебя защитить? — набычившись, спросил мужчина.

Я по голосу слышала, что Герман начинает заводиться, хоть и пытается не показать своего состояния.

— Он меня убьет, — я подняла лицо. На моих глазах блестели слезы. — Он так и сказал, что убьет меня, если я вдруг надумаю от него уйти без позволения.

— Значит, предлагать тебя за деньги он может, а иначе нет? — рыкнул мужчина, непонятно к кому обращаясь.

И тут я не выдержала и выдала все, что накопилось в груди.