Грех совести

И пошла. Встала и пошла своими собственными ногами прямо в номер. На ее стук в дверь высунулась женская голова, внимательно осмотрела Аллу с головы до пят, кивнула подбородком вперед, а потом спросила низким, прокуренным голосом:

– Вам кого?

– Да вот, пришла познакомиться. Я администратор конкурирующего коллектива. Мы здесь на гастролях. Еще два концерта и уезжаем.

– Ну ладно, заходи, – ответила голова и исчезла в двери.

Алла постояла минуту для приличия и отправилась следом за говорящей головой. В большой комнате номера «люкс» за столом лениво сидело некоторое количество народу. Сидело, видно, давно, поэтому даже не разговаривало. Все молча уставились на вновь пришедшую с большим интересом.

Ну вот, подруга, поле для деятельности тебе подготовили заранее. Надоели друг другу до противности разговаривать. Давай! Приступай! Где твои знаменитые шуточки-прибауточки? Доставай из закромов твоих запыленных чердаков, да не забудь приправить клоунской мимикой и прочими примочками. Только когда начинать? Вроде бы они все, как сонные мухи, даже шевелиться не хотят. Ну ничего! Я их должна расшевелить! – сама себе дала установку Алла, открыла рот и приступила к «охмурению» незнакомых ей людей в своих корыстных целях.

– Здравствуйте! Меня зовут Алла Ивановна, – сказала она радостным голосом Деда Мороза в детском саду. – Я администратор. Работаю на эстраде с пеленок. Вот! Решила познакомиться со знаменитым коллективом. Если вы, конечно, не против.

– Нам бы главное, чтобы было что наливать, поэтому мы будем не против… этого, – лениво выдал толстенький мужичок со щеками хомяка, даже не сдвинувшись и не пошевелившись в кресле.

– Это не проблема. Это мы сейчас организуем. Можно пройти к телефону?

– Пожалуйста, – сказал худенький парень, сидящий на диване, и отодвинул свой росинантовский задок в сторону, освобождая место у аппарата.

Алла быстренько отзвонилась в администраторскую, потом по полученному номеру на кухню ресторана. Уже через десять-пятнадцать минут стол в номере был накрыт по всем правилам ресторанной сервировки. С ассорти рыбным, мясным, салатом «Оливье» из картошки, и даже горячими шашлыками, которые занесли в номер дополнительно минут через двадцать.

За столом началось знакомство. Говорящая голова оказалась музыкальным руководителем с очень смешной кличкой Изя. Хомяк был директором и звался Колей. Еще в номере было две удивительно похожие друг на друга девицы отбеленно-крашеной наружности, и обе Лены, двое симпатичных парней-музыкантов и один немолодой мужик непонятного назначения, сильно молчаливый.

Алла так и осталась сидеть на диване у стола, затолкав ноги под диван. В какой-то момент она переменила расположение ног и вдруг кто-то цапнул ее прямо за пятку, торчащую из тапочка, как будто очень больно иголками ткнул.

– Ма-а-а-мма-а-а-а! О-о-о-ой! Меня кто-то укуси-и-ил! – от неожиданности закричала Алла диким голосом и заскочила на диван вместе с тапочками.

– Ну наконец-то! – выдал звезда громко и расхохотался! Остальные тоже покатились со смеху. Обстановка за столом сразу же разрядилась. Все, как будто именно этого и ждали, проснулись и зашевелились. Потянулись за бутылками, стали наливать и подклыдывать друг другу закуски.

– А вы что, ждали, когда меня кто-то укусит?

– Конечно! Это у нас, как входной билет, – сказала Изя и вытащила из-под дивана упирающееся лохматое чудо. – Знакомьтесь! Главный пугало нашего коллектива! Яцик. Очень не любит горничных и незнакомых. Сразу же пробует на зуб. Гастрольная привычка.

Чудо виляло хвостом, крутило гордо глазами навыкате и вывесило язык от удовольствия на целую ладонь. Это был японский хин с сопливой пастью и противным, приплюснутым носом пипочкой.

– И давно он у вас?

– Да уже лет девять.

– И все время с вами по гастролям?

– Ну да.

– А как же в гостиницах?

– Он уже приспособился. У него есть любимая сумка, в которой его носят. Яцик кочует вместе со всеми по гостиницам, очень «любит» дежурных, и при их появлении в номере, сразу же, или залезает в свою сумку, или под кресло, или под кровать. Его сумка – это его будка, его купе, его способ передвижения на полянку или под кустик. Когда ему это дело очень хочется, он сразу же демонстративно залезает в свою сумку и там поскуливает. Дело в том, что в советских гостиницах категорически запрещается держать в номерах собак, вы сами знаете. Поэтому Яцика перемещают мимо дежурных в личном купе.

– Но «любит» он не только дежурных, – добавила одна из крашеных Лен. – По-моему, он «любит» всех входящих в номер. У нас у всех выработалась привычка, когда входишь в номер и, ничего не подозревая, садишься в кресло, нужно с минуты на минуту ждать, что Яцик тебя из-под кресла за пятку цапнет обязательно! Вот такой наш Яцик! Так, скажу я вам, приятно, аж дух захватывает от неожиданности. Особенно, если кто не знает…

– Поэтому, входя к Изе в номер, все, вместо здрасьте, спрашивают: где Яцик? И если слышат: под креслом, в кресло не садятся, лучше постоять, – добавила вторая Лена.