Грех в твоей крови

– Да, мой князь, – теперь солгала и она. Я чувствую, что она на меня сердится. Она расстроена, потому что я заставляю ее вести себя нечестно, а, в отличие от меня, Авиелл – прирожденная хранительница истины.

– Тогда уходите! Завтра рядом с тобой будет Нат, и я ожидаю лучших результатов в чтении апокрифов!

Я киваю, кланяюсь и жду, пока Авиелл выйдет первой, чтобы я могла за ней последовать.

Она идет очень быстро. Почти бежит, но при этом выглядит элегантной наследницей престола, кем она и является, а я все сильнее чувствую ее гнев на меня.

Когда мы приходим в ее покои, она закрывает дверь и прислоняется к ней спиной. Отдышавшись, она сердито поворачивается ко мне:

– Что ты наделала, Навиен?

Она касается своей груди, будто корсет давит на нее, лишая воздуха, необходимого, чтобы в полной мере выразить свой гнев.

– Я не могла…

– Что ты не могла сделать?

– Если ты не будешь меня перебивать, Ави, я тебе объясню, – раздраженно отвечаю я.

Она успокаивающе поднимает руки, а потом опускает их обратно на свою широкую золотистую юбку.

– Извини.

Она подходит ко мне, касается мягкой рукой моей щеки и печально мне улыбается. На ее правой щеке появляется ямочка. Так же как у меня, когда я улыбаюсь. Наверное, это единственное, что в нашей внешности есть общего.

– Эти слова запретили мне их произносить. Это было… будто они собирались перерезать мне горло.

– Что это были за слова? – спрашивает Ави и усаживается в красный шезлонг перед большими белыми стрельчатыми окнами.

Родившийся первым второго спасет.
Их души едины, их боль не убьет.
Смерть будет искать тебя, но не найдет.
Правление света тебя уже ждет, —

повторяю я, вставая напротив.

Авиелл прикусывает нижнюю губу, размышляя.

– Это о героях?

Я пожимаю плечами и на мгновение опускаю голову.

– Я не хочу, чтобы ты всегда защищала меня, Ави. Я демон. Это я должна защищать тебя.

– Не говори глупостей, Нави. Ты знаешь, что я считаю иначе.

Ее взгляд становится печальным. Потому что независимо от того, как она все это видит, это правда, и однажды она тоже родит первенца, которого будут презирать, как демона, и оставят в живых только для того, чтобы он мог защищать второго ребенка.

Мы обе присутствовали при смерти Филиппа. Нашего брата. Самого младшего из нас четверых. Его герой Калеб был обезглавлен князем в ту же секунду. Прямо на наших глазах. Потому что без своего подзащитного все герои мгновенно теряют свою ценность и должны умереть. Так гласит закон.

По щеке Авиелл скатилась слеза. Она чувствует то же, что чувствую я. Помнит то же, что и я. Хотя нам тогда было всего десять и одиннадцать лет. Смерть наших братьев навсегда оставила рану в наших душах.

Самое главное, мы убедились, что без Авиелл я мгновенно умру. Она ненавидит эту мысль. Однако я не знаю, хотела бы я оставаться жить, если моя вторая половина перестанет существовать.

– Продолжай держать эти слова при себе, – внезапно шепчет она, встает и подходит к окну. Ее длинная юбка мягко скользит по дощатому полу. В тишине комнаты слышен лишь шелест ткани. – Если твои чувства говорят, что эти слова не должны доходить до ушей других, я верю в это.

Я молча киваю, хотя она этого не видит.

– Он хочет, чтобы я вышла замуж, – начинает она бесстрастным голосом и защитной стеной окружает свои чувства. – Я первая женщина, которая займет трон, потому что Филипп и Калеб мертвы, а мать больше не может иметь детей. Отец говорит, что о герцоге или простом дворянине не может быть и речи.

Я прищуриваюсь. Князья обычно берут в жены девушку без демонической крови из другой княжеской семьи. Однако если Авиелл как наследница княжества Истины выйдет замуж за одного из семи князей…

– Тогда два княжества объединятся, – высказываю я пришедшую в голову мысль.

Авиелл пожимает плечами:

– Наш отец, похоже, хочет именно этого.

Я фыркаю наполовину от гнева, наполовину от смеха. Это абсурд. Есть восемь княжеств. Восемь князей. Княжества не могут объединяться.

– Он говорит, что царство Истины было создано Богом именно для этого. Чтобы компенсировать их грехи, соединяя с ними наши качества, чтобы наши дети создали лучший мир.

– Поэтому князья женятся на недемонических детях других князей, они не имеют права на трон. Ты и так будешь княгиней, Авиелл. Не женой одного из этих… монстров. Так что ты должна выйти замуж не за одного из князей, а за какого-нибудь из их братьев.

– Может быть, они не так ужасны, как мы думаем, – шепчет она, явно готовясь ко всему.

– Каждый из них представляет собой один из семи смертных грехов. Они прямые потомки князей подземного мира, которые вышли из ада, Ави. Они плохие, – возмущаюсь я. Во мне поднимается паника. Я не могу этого допустить.

– Пожалуйста, успокойся, – слабо вздыхает она и озабоченно касается своего лба.

– Прости, пожалуйста, – отвечаю я негромко. Ей хватает бороться с собственными чувствами и не нужно ощущать еще и мои.

– И кто же из них это будет?

Я изо всех сил стараюсь скрыть от нее в своем сознании неукротимую ярость.