Грех во спасение

Лошади сразу же приободрились, прибавили шаг. И вскоре впереди забрезжило тусклое серое пятно — выход на поверхность.

После темноты солнце казалось еще более ослепительным, зелень ярче, а запахи сильнее. Позади остался черный зев трещины, а перед ними раскинулась огромная горная страна. Высоченные пики, с протянувшимися вниз языками осыпей, с редкими зелеными заплатами альпийских лугов, рыжими пятнами тундровых болот, вознеслись к небу белоснежными вершинами, одетыми в пышные папахи облаков.

Гордые и неприступные, с презрением взирают они на все, что лежит у их подножья, а всякого, посмевшего нарушить их покой, посягнуть на их девственную чистоту, встречают лавинами и камнепадами, густыми туманами и метелями, которые не прочь замести пути-дороги даже в разгар лета. Суровы и неприветливы горы, и горе тому, кто очертя голову пытается преодолеть их. Они не прощают легкомысленного к себе отношения и карают скоро и беспощадно.

А внизу на подходе к каменным громадам, как зеленое пушистое одеяло, лежит тайга, такая безмятежно-тихая издали, такая заманчивая, такая ласковая, что хочется погладить ее рукой. Но вблизи, особенно для новичка, строга она и таинственна. В этом нетрудно убедиться, стоит лишь углубиться под сень гигантских пихт высотой в многоэтажный дом или забраться в диковатое ущелье, где, кроме камней и неба над головой, только посвист ветра да запах гнилого дупла.

Тут уж будь начеку! Таежные тропы не менее опасны, чем горные. Здесь — чащи карликовой березки и кедрового стланика, из которых трудно выбраться. И бурелом, что непременно вздыбится на пути, потянется когтистой лапой к непрошеным гостям. И ржавое болото. Захлебываясь от жадности, оно попытается проглотить очередную жертву и, не справившись, огорченно зачавкает под ногами. И повсюду — пугающий сумрак, проникший под низко нависшие лапы елей и пихт с застоявшейся под ними, точно вода в пруду, тишиной, где хруст ветки, падение камня, крик кедровки заставляют вздрогнуть и оглянуться в тревоге: не погоня ли это?

Перекусив на скорую руку, двинулись дальше, к перевалу.

Его седловина уже явственно виднелась над вершинами деревьев. Но через час Васена вдруг без всяких объяснений направила свою лошадь в узкий распадок, вход в который прикрывала огромная полуразрушенная скала, похожая чем-то на часовню с завалившимся набок куполом.

Распадок так зарос ивой и ольхой, что лошади с великим трудом продирались сквозь паутину ветвей и листьев. А всадникам то и дело приходилось покидать седло и идти пешком, раздвигая ветки руками. Наконец, проехав с горем пополам версту или чуть больше, остановились на берегу неширокой, но бурной речки. Густые заросли ольхи прикрывали распадок сверху, и Васена позволила всем спешиться.

Маша с удовольствием прошлась по берегу взад-вперед.

Антон подошел к Мите и, оглянувшись на Васену, что-то тихо сказал ему. Маша заметила, как удивленно взметнулись вверх Митины брови. Он обескураженно покачал головой и посмотрел на Машу.

— Ты только послушай, Машенька, что предлагает нам Васена! Наша очаровательная проводница, — произнес он несколько громче, вероятно, чтобы и Васена его услышала, — серьезно озабочена нашим благосостоянием и хочет показать одно заветное местечко, где мы сможем существенно пополнить наш золотой запас, при определенном везении, конечно.

— Золотой запас? — растерялась Маша. — Вы что, собираетесь искать здесь золото?

— Уже ничего не надо искать, Мария Александровна. — Васена подошла к ним и кивнула в сторону реки. — У этой речушки все дно усеяно золотым песком и самородками. Лет пять назад меня сюда привел дед Ермолай, у которого я жила после смерти матери. — Она опять посмотрела на реку и сказала:

— Но мы не здесь будем мыть золото. Тут слишком глубоко и течение быстрое. Спустимся чуть ниже. Там мельче, все дно на виду.

— Кажется, я окончательно перестала что-то понимать. — Маша изумленно оглядела своих спутников, остановилась взглядом на Васене. — Еще утром вы торопили нас, а теперь вдруг решили задержаться. Если мы остановимся здесь на несколько часов, то упустим время и не сможем пройти через перевал. Придется ждать следующего утра. А если Мордвинов уже догадался, в каком направлении мы идем, и выслал погоню? Митя, Антон, — Маша умоляюще посмотрела на мужчин, — нам нужно спешно уходить за перевал. У нас есть преимущество во времени, и не стоит его терять из-за нескольких крупинок золота.

— Маша, дорогая, не сердись понапрасну! — Митя успокаивающе погладил ее по руке. — Здесь мы в полной безопасности! И вряд ли комендант додумается искать нас в этой дыре.

Васена хмуро посмотрела на Машу:

— Как хотите, барыня! Я никого не неволю! Мое дело — предложить, ваше дело — отказаться. — Она подошла к лошади, поставила ногу в стремя и вскочила в седло. — Решайте сами, что дальше делать. А я только одно скажу: про это место многие хотели узнать, да не получилось, потому что дорога здесь одна, по которой мы добирались, а иначе сюда разве только птица залетит или змея заползет.