Грех жаловаться. Книга притч с извлечениями из хроник

– Лукочка‚ – понеслось из кареты от злодей-девицы. – Луковая пёрочка! Пролеживаю без интереса...

– Бонжур! – ответствует Lu'Koper в пестроте чувств. – Амур-лямур! Как выстоять вашему плюгавству против нашего многоборства? Давайте ужо сдавайтесь‚ не то дама перезреет.

– А чего вас принесло? – интересуется Оплечуев. – Земли своей нету?

Говорит маршал Lu'Koper:

– Война – это восторг. Ликование. Сладость жизни и бездумство молодости. Наш Marcobrun незнатного происхождения, негромкого имени‚ а как фортуна занесла! Утром встал‚ кофию отпил: на кого подвинуться и увлечь народы? Повел полки на Мадрид‚ по пути передумал: не хочу на испанцев‚ пойду лучше на германцев. Повелел – и было исполнено.

– Все мы живем в вымыслах‚ – соглашается Оплечуев. – Но у вас – вымыслы гордыни. И ваша фанаберия нам не по духу

– Вся Европа им покорилась‚ – соблазняет Матюша‚ – что бы и вам? Тишком. Безволокитно. Будущего ради покоя и душевной выгоды.

А Lu'Koper искушает:

– Законы ваши содержат противоречия. Властители удушают без меры. Пейзане оставлены без помощи к прокормлению. А от нас получите образ благоустройства‚ отводящий от природной дикости. Из обывателей обратитесь в граждан‚ учинитесь навеки свободными‚ и названием станете Евксинос – Гостеприимный.

– Спросим у надворного советника‚ – ответствует Оплечуев. – Сколько голов‚ столько умов. Ты‚ Афанасий‚ к Европе подвижен или не твоего ума помысел?

Афанасий забурел лицом‚ додумывая‚ видно‚ свое‚ поскреб выбитый глаз:

– А Матюшу мы непременно сказним...

– Афанасий говорит: оплошка вышла. Дело отрыгнулось последствиями. Вот вам на выбор: один на один‚ стенка на стенку‚ свалка-сцеплялка. Есть у нас надёжа-боец: задаст вам феферу.

– Что это значит? – спрашивает маршал у Матюши.

– Охота ему дерзновение учинить‚ – отвечает Матюша. – Живым отпустить – честь потерять‚ а потому выходит вам смерть.

– Оревуар‚ – откланялся Оплечуев.

– Оревуар‚ – откланялся маршал.

– Будьте‚ – откланялся Матюша.

– Будем‚ – откланялся Афанасий и кулак выставил.

По пути в деревеньку полюбопытствовал кавалер-майор:

– Неужто желания нету: учиниться свободным?

Афанасий сказал просто:

– Шилом воды не нагреть.

Вернулся Оплечуев домой‚ свечу запалил в серебряном шандале‚ водицы долил в чернила‚ записал в раздумии: "Одно поведаем напоследок‚ о прочем же умолчим за недостачей времени. Стихия‚ блох окружающая‚ проказить способна без меры‚ а оттого рушатся прежние очевидности в море волнующегося жития‚ ясные и по себе бесспорные. Вода кипит не при ста градусах‚ а ежели пожелает этого. В минуте насчитываются четыре секунды‚ и те не наверняка. Свет тащится со скоростью пешего хода‚ а звук утекает в земли расселины‚ накапливая до случая невостребованные слова. Правосудие попрано. Правда исчезла. Природа извращена. Требуются иные очевидности‚ именуемые аксиомами‚ но блохам сие не под силу..."

Разложил листы по столу‚ гладил‚ глядел‚ прощался. Думалось прежде: не достанет бумаги с чернилами. Не достало жизни. Не нанять писца‚ не вывести уставным начертанием для вразумительного прочтения‚ заставицы не навести золотом‚ не переплести писаное в тетрадь‚ чтобы ладно склеилось‚ кожи на переплет не заказать‚ меди досчатой на застежки. Книги – что люди. Одни по стеночке‚ с остережением и стеснением‚ другие – посреди дороги‚ плечом раздвигая неподатливых. Сложил листы‚ выровнял по краям‚ упрятал в шкатулку под красной кожей‚ задвинул ее в комодик‚ где сберегалось заветное колечко‚ бирюза-камушек от желань сердца.

Бирюза блекнет в руке – к смерти.

К рассвету замкнул комодик‚ вышел без оглядки‚ а девка Марфутка встала на пути‚ в иссинь-глазах скорбь сердечная:

– Не ходи‚ барин. Желают тебя убить.

Оглядел с интересом‚ подморгнул ей шутейно:

– Подрожали белы рученьки‚ подогнулись резвы ноженьки: на Бовину красу не можно насмотреться...

Шел по двору, говорил сам себе:

– Герой-блоха смела без запальчивости‚ быстра без торопливости‚ честолюбива без надменности. Каблуки сомкнуты‚ подколенки вытянуты! Всем на свете – судьба-индейка. Блошиная судьба – персидская ромашка‚ порошок-блохомор...

Шла следом девка Марфутка‚ заговаривала без надежды:

– Топор не в топор‚ бердыш не в бердыш‚ пищаль не в пищаль‚ пика не в пику‚ сила не в силу‚ рать не в рать... По сей век‚ по сей час‚ по сей день!

12

Небо возгорелось на восходе‚ воздух помеднел‚ был вихрь велик‚ гром престрашен‚ молния преужасна.