Грехи дома Борджа

– Приехал Сальваторе. Говорит, что перехватил донесение кардинала Орсини, которое тот отправил Вителлоццо. А еще он привез оценку фортификационных сооружений Сан-Лео, какую вы просили сделать Леонардо.

– Значит, началось. Хорошо. Теперь вскроем нарыв раз и навсегда.

Микелотто подозрительно покосился на меня, пока Чезаре натягивал бриджи.

– Опасаться нечего, – ответил он на немой вопрос лейтенанта.

И действительно, чего опасаться? Я понятия не имела, о чем толковал Микелотто, хотя вскоре об этом заговорит вся Италия.

Микелотто бросил плащ хозяину. Чезаре надел его через голову и вышел из лоджии. Пристегивая меч, он повернулся ко мне и произнес:

– Попрощайся за меня с сестрой. Скажи ей… скажи ей, что Рождество мы проведем вместе.

Улыбнулся, послал мне воздушный поцелуй и был таков. Последнее, что помню, – звон его шпор, заглушаемый каким-то едким замечанием насчет состояния дороги в Милан. Тут мне на ум пришло высказывание Плотина, любимое моим отцом: «Жизнь каждого практичного человека – это колдовство».