Грехи и грешницы

- Потому-то они и доверяют мне! Гораздо труднее рассказать то, чего ты немного стыдишься, человеку близкому. Ты будешь беспокоиться, что тебя осудят или косо посмотрят, ну и так далее. А в данном случае мы с этой девушкой, вероятно, больше никогда не увидимся, потому на самом деле не важно, что она мне расскажет. Пожалуй, для нее это как психотерапия.

- Доктор Анна! - лукаво улыбнулась Сюзи. - Я прямо-таки вижу, как ты это делаешь. Тебе надо заняться этим профессионально. Будешь получать хорошие деньги.

Анна засмеялась и придвинулась ближе, собираясь что-то сказать, но Сюзи уже приступила к очередной истории. Она оживилась, голос ее стал громче.

- Ты напомнила мне об одном малом, с которым я когда-то встречалась. У него получалось только тогда, когда женщина его ругала. Он все повторял: "Давай же, выругайся", а я как назло напрочь забыла все ругательства.

Он мог с таким же успехом уговаривать монахиню - в голове у меня было совершенно пусто. И чем больше я думала об этом, тем сильнее мне хотелось смеяться.

- И что же ты сделала? - спросила Карен.

- Ну, его Джон Томас начал увядать, так что волей-неволей пришлось выдавить из себя несколько банальных ругательств типа "козел" или "педик" и тогда он сделал свое дело.

- Вот здорово! - с иронией сказала Линдсей. - А не проще было его послать?

Сюзи задумчиво уставилась на свои ногти.

- Даже не знаю. Наверное, проще. Он оказался такой задницей. Знаете, что он сказал, когда я спросила его насчет презерватива? - Она окинула присутствующих взглядом. - Он сказал; "Это не для меня, детка. Я скачу только без седла". Можете себе представить? Скачет только без седла! Пьянь чертова!

Подруги дружно закивали в знак согласия.

- Майк тоже был таким, когда мы поженились. - Дженет имела в виду своего бывшего. - Он говорил, что надевать резинку - все равно что принимать душ в плаще. - Она скривилась. - Все время стонал насчет этого.

Если бы мы только знали, что беспокоиться не о чем, то могли бы сэкономить на презервативах целое состояние!

Просто смешно! - Никто, однако, не засмеялся.

- Ты с ним видишься? - спросила Карен.

- Нет. Время от времени разговариваю с его сестрой; мы всегда с ней ладили. Кажется, он живет где-то в Кенте со своей женщиной и ребенком.

Она подняла голову и улыбнулась, полная решимости отвергнуть жалость подруг. В конце концов, теперь, когда у нее есть Стив, жалость ей больше не нужна. Ее жизнь теперь снова обрела смысл. Теперь по крайней мере у нее есть надежда.

Анна не проронила ни слова. Даже сейчас она чувствовала все унижение, которое испытала тогда Дженет.

Когда Майк ее бросил, она, конечно, винила себя, находила для него оправдания, вернее, заставила себя как-то оправдать его обман, его эгоизм. Бесплодие вынуждало рассматривать его предательство как нечто неизбежное.

Анна и остальные, однако, были склонны повесить Майка за яйца и держать так до тех пор, пока эти сверхактивные органы не почернеют и не отвалятся. А потом подруги достигли неписаного соглашения никогда больше не обсуждать происшедшее. Было невыносимо видеть, как Дженет защищает его, как выражает свое понимание. Настоящее предательство по отношению к ним, к их женской солидарности!

Мэнди наклонилась к Анне, обдала ее ухо теплым дыханием:

- О чем задумалась?

- Так, размышляла.

- О чем?

- О сексе, о детях, о жизни. В общем, как обычно.

Задумчиво посмотрев на Анну, Мэнди кивнула:

- Это случается в нашем возрасте, верно? Грустишь о том, чего не успел в молодости.

- Например?

- Например.., ну, например, о том, о чем мы только что говорили. О детях. Знаешь, я вот сейчас смотрю на тебя и думаю: ты своего не ценишь, Анна Николе. Сделала карьеру, и на твоем пути не стояли дети. Я хочу сказать, ведь они отравляют всю сексуальную жизнь, губят фигуру, привязывают к себе лет на двадцать, а потом отчаливают! Если бы можно было начать все сначала...

- Вероятно, ты сделала бы то же самое.

- Пожалуй, - улыбнувшись, согласилась Мэнди. - Но не с Питом. - Она немного помолчала. - Жалею, что невозможно раздвоиться. Тогда одна я рожала бы детей, а другая бродила бы по свету.

- Беда в том, - отозвалась Анна, - что наверняка именно ты была бы привязана к дому. И может быть, получилось бы еще хуже - знать, что твой двойник где-то развлекается?! Ты бы еще и ревновала.

Внимательно посмотрев на нее, Мэнди рассмеялась.

- Знаешь, я никогда об этом не думала. О том, что можно ревновать к самой себе. - На миг эта идея полностью овладела ею, но вот выражение лица Мэнди снова изменилось. - Просто иногда на меня что-то находит.

По правде говоря, довольно часто. И тогда.., ну, я начинаю на них злиться.

- Ну что ты! - Анна осторожно взяла ее за руку.

Мэнди заглянула ей в глаза.