Грехи и мифы Патриарших прудов

— Агентство это Новую Ригу обслуживает и центральный округ в основном, — ответил Клавдий Мамонтов. — Многие клиенты имеют особняки на Новорижском и квартиры в центре Москвы, как Кутайсовы. Но это было три года назад. Как сейчас — не знаю. Может, и агентство екнулось.

— Проверим. Я сейчас же всю эту информацию отдам в работу, — сказал Гущин. — К завтрашнему утру постараемся определиться, кто из них где сейчас — все там же или нет. Завтра, как только будет первый результат, вы созвонитесь и постараетесь договориться с кем-то из них о покупке сведений.

Катя разглядывала Мамонтова. Напарник на следующие несколько дней. Она испытывала двоякое чувство: с одной стороны, ее терзало любопытство и хотелось узнать новую информацию по так заинтересовавшему ее делу. С другой стороны… Как оно все там получится с этими фигурантами? И с Клавдием? Что он за человек?

Гущин оставил их в кабинете, а сам отправился раздавать ЦУ оперативникам. Катя поняла: делает он это намеренно, давая им с Клавдием Мамонтовым возможность как-то наладить контакт, необходимый для работы.

Ну что ж… контакты — дело полезное.

Катя подвинула с угла стола два знакомых тома дела о ДТП. Раскрыла их на протоколах допроса Кравцова, а затем на его объяснительной.

— Клавдий, что вы об этом думаете? — спросила она.

Мамонтов прочел допросы, затем объяснительную.

— Это вы по этому поводу вчера с начальником всполошились? — хмыкнул он.

— Кравцов в первой своей объяснительной, написанной собственноручно, указал, что увидел Пелопею окровавленной еще до момента наезда. А в своих последующих показаниях следователю об этом уже не упоминал.

— Не верьте ни одному его слову, ни там, ни тут.

— Его уже не спросишь, он убит. — Катя вздохнула. — И любовница его Быкова тоже убита, думаю, Федор Матвеевич сообщил вам это. А мне слова Кравцова в объяснительной не дают покоя. Может, это он сам ее ранил до того, как она от него сбежала, ну, если он маньяк, как вы уверены? Что там за рана была у нее на бедре, которую вы зажать пытались, останавливая кровь? Как она выглядела?

— Большая рана на внешней стороне бедра. Там крови полно было.

— Я опять заключения врачей смотрела в деле по ее повреждениям. У нее был двойной перелом ноги. Перелом голени открытый и перелом бедренной кости. И в любом случае с такими повреждениями она двигаться, бегать по дороге точно не могла. Это все травмы от наезда. А вот эта рана на бедре… Она могла появиться и в результате аварии — да, но и не только. Кто-то мог ранить девушку… Кравцов — да, если он маньяк, но, по логике вещей, это мог сделать и кто-то другой, ведь правда? Вы там прилегающую территорию не осматривали — лес, траву, обочину? Ведь она где-то в лесу шла, бежала голая.

— Нет, — на щеках Мамонтова появился румянец. Символ досады от совершенного промаха. — Я окрестности не смотрел. Сначала не до того было. А потом я осматривал его машину, поехал в Петровское, в тот дом… Знаете, что бы Кравцов, ни говорил тогда, какие бы показания ни давал, — все это ложь. Вы не понимаете, Катя…

Он впервые назвал ее по имени. И она поняла, что кое-какого прогресса в контактах они уже достигли.

— Вы поймите, — повторил Клавдий, — я его видел на дороге той ночью. Его глаза… Он лгал.

— Я верю, что вам бросилось в глаза нечто странное в поведении Кравцова, — быстро согласилась Катя. — Но все же… какие еще выводы можно сделать, чтобы не замыкаться на одной вашей версии? Если в этой части своих слов Кравцов не лгал — если он действительно видел девушку уже в крови до момента наезда на нее. Чья это могла быть кровь? Ее? От нанесенной кем-то раны? Или же это была кровь кого-то другого?

— Тогда все сводки за июнь просмотрели. Да их и смотреть было нечего — это же Бронницы, там все на слуху в отделе полиции. Это тихое место, Катя. Ни трупов там не было в июне, ни убийств. Ни пропаж без вести. Случай поножовщины был на майские праздники — пьяные подрались, порезались, но никого не убили тогда. И после, в августе, тоже гастарбайтеры деньги не поделили, одного шарахнули по башке кирпичом. Вот и все, — сказал Мамонтов.

Катя закусила губу. Она постоянно упиралась в глухую стену, если начинала что-то выстраивать для себя, какую-то логическую цепочку событий.

Слишком мало информации. В этом Гущин прав: чтобы двигаться вперед хоть как-то, хоть ползком на брюхе в этом амнезийном болоте с двумя изрубленными трупами, надо иметь представление о событиях трехлетней давности.

— Я приеду завтра сюда, на Никитский, к девяти, — сказал ей Клавдий Мамонтов бесстрастно. — Вы не опаздывайте. Возможно, завтра нам с вами придется много кататься.

Осчастливил — надо же! — подумала Катя. Она снова испытала двоякое чувство: Клавдий Мирон Мамонт одновременно и уже слегка нравился ей, и дико раздражал своей флегматичностью и апломбом.

Глава 22 Вострушкахохотушка, красоткасумасбродка