Грехи и мифы Патриарших прудов

Катя не опоздала на следующий день ни на минуту. Но когда она вошла в кабинет полковника Гущина, оба — и Гущин, и Мамонтов — были уже там. Клавдий Мамонтов разговаривал с кем-то по мобильному. Его баритон звучал бархатно, почти интимно.

— Хорошо, договорились, — сказал он.

Через пять минут Катя узнала, что поиски по списку Мамонтова дали половинчатые результаты. В доме Кутайсовых на Новой Риге, как установили оперативники, из двух домработниц осталась только одна — Надежда Ежова. Ее напарницу Марию Колбасову сыщики пытались разыскать через агентство по трудоустройству обслуживающего персонала «Элит-сервис». Опрос сотрудников Товарищества собственников жилья розового дома на Патриарших прудах прояснил судьбу консьержки Светланы Лихотиной. Та уволилась из консьержек полгода назад, но досужие сплетницы из конторы ТСЖ сообщили, что частенько видят ее на Патриках — мол, она работает в доме по соседству, в том, что на углу Спиридоньевского переулка, где кафе «Донна Клара». Сыщики под конец рабочего дня навестили ТСЖ и этого дома — бывшего дома Госстраха. И там им сказали: нет, Светлана Лихотина не служит в ТСЖ консьержкой, ее «переманила» к себе в домработницы богатая жиличка из квартиры № … Светлана Лихотина «постоянно снует туда-сюда» — коммунальщики ТСЖ видят ее по нескольку раз в неделю.

Простое сравнение адресов квартир показало, что Светлана Лихотина теперь в домработницах у приятельницы Регины Кутайсовой Сусанны Папинака. И эта новость Катю взбодрила — может, именно от бывшей консьержки им удастся узнать что-то важное и полезное о семействе Кутайсовых и Пелопее?

След последней фигурантки из списка, парикмахерши Ираиды Гарпуновой, пока затерялся.

— Кутайсовы имеют особняк в районе «Седьмой мили» на Новой Риге, это элитное место, — сказал Кате Гущин. — Там у них вся инфраструктура, у этих особняков, и охрана, въезд. Так вот, оперативники беседовали с охранниками — пропуск Ираиды Гарпуновой давно не обновлялся, сама она у Кутайсовых не появляется без малого год. Охранники ее помнят: эффектная дамочка, ездила всегда на машине с крохотной собачкой-болонкой. У нее помимо Кутайсовых на «Седьмой миле» еще были клиенты, в пропуске так и значилось: парикмахер-стилист на дому. Когда найдем ее, скорее всего, ее расценки на продажу нам информации окажутся выше, так что учтите.

Он подвинул Кате документы из финчасти, она все их подписала. Он достал из сейфа пачку банкнот по пять тысяч и размен по тысяче.

Катя посчитала деньги и убрала их в сумку. Итак, в их компании с Клавдием Мироном Мамонтом кассир она.

— Ежова Надежда ждет нас через два часа у метро «Тушинская», — сообщил Клавдий Мамонтов. — Так что пора выдвигаться.

— Она так быстро согласилась? — удивилась Катя. — Это вы с ней сейчас разговаривали?

— Нет, это был разговор со Светланой Лихотиной. Она сказала, что подумает в течение дня. Но скорее да, чем нет. Так что с «Тушинской» поедем прямиком на Патриаршие — я ее дожму. Она, видимо, ждет, когда ее хозяйка уйдет из дому. А Ежова сразу согласилась — я ей вечером звонил, прямо туда, к ним домой. Бывшей консьержке тоже по домашнему телефону, в квартиру Папинаки. Мобильных у нас ведь их нет, только домашние номера. Ежова сегодня как раз выходная. Она сказала — поедет за покупками на «Тушинскую».

— Надо же, я думала, они упрутся.

— Деньги, — Клавдий Мамонтов снова выглядел бесстрастным, как римская статуя. — Я Ежовой предложил три тысячи только за встречу и три по окончании разговора. Так что бе-еееее-гом побежала, вприпрыжку, языком с нами трепать.

— А кем вы представились? Кто мы? — Катя все больше изумлялась расторопности флегматика.

— Пресса. Случай полной амнезии и авария нас заинтересовали.

— Вы не очень там с ними… это, поаккуратнее, — напутствовал их полковник Гущин. — Появятся новости, я вам позвоню.

Катя готовилась ехать на служебной разыскной машине, но на Большой Никитской, возле знака «стоянка запрещена», их ждал потрепанный черный внедорожник. Личный транспорт Клавдия Мамонтова. Катя подумала, что «личникам» как раз под стать такие вот сундуки на колесах — тачка, видно, осталась у Мамонтова с прежних времен. Привычка почти не касаться руля, а если и касаться, то крутить его одним пальцем — тоже.

Они молча ехали через всю Москву на «Тушинскую». Катя сидела сзади. Перед ней высились широкие плечи и светловолосый затылок. Порой она ловила взгляд Клавдия в зеркале. Но он помалкивал. И она тоже. Контакт был еще хрупким. Оба выжидали.

— Я вопросы задаю Ежовой, я, — у метро «Тушинская» Катя все же не выдержала гробовой тишины.

— Ради бога, — Клавдий остановил сундук на колесах.

— А как мы ее узнаем?

— А вон она, уже маячит, — он кивнул на стоящую на остановке автобуса седую женщину со стрижкой каре, в черных брюках и курточке песочного цвета, с хозяйственной сумкой. — Она мне себя описала, а я сказал, что у нас черный внедорожник. Надежда? Добрый день! — Он высунулся из машины, нажимая на кнопку, и широко открыл заднюю дверь. — Это мы вам звонили. Мы из редакции, спасибо, что не опоздали.