Грехи матери

– А почему бы вам не приехать ко мне? Это всего сорок пять минут на электричке. Или можете на машине, если хотите.

– С удовольствием. Что вы делаете в эти выходные?

– Ничего, – честно призналась она.

– Как насчет субботы?

– Приезжайте во второй половине дня. Мы посидим на солнце, а потом сходим поужинать.

– Отличный план. Напишите мне на электронную почту, как добраться, и я приеду на машине.

– Вы можете привезти Руперта, если хотите.

– Он не любит жару, и его укачивает в машине. Я вас ему представлю в другой раз.

Ей не терпелось снова увидеть Эндрю. Ее книгу продали за заоблачные деньги. Она работала над следующей. И еще предстояло свидание с очень привлекательным мужчиной. Ее дела явно шли в гору.

Их субботнее свидание тоже прошло хорошо. Эндрю приехал в три часа. Они расположились во внутреннем дворике, попивая чай со льдом и беседуя. От кинематографистов новостей пока не было, но Эндрю сказал, что еще рано. Обычно с ними сделки заключались не так быстро, как с издателями. Лиз рассказала об идее новой книги, и она ему очень понравилась. Ужинать отправились в уютный итальянский ресторанчик. Эндрю рассказывал анекдоты и весь вечер ее смешил. Обратно в город он собрался только ближе к полуночи. Провожая Лиз до двери, он поцеловал ее. Она этого не ожидала, но Эндрю был симпатичным, привлекательным мужчиной, и его поцелуй получился незабываемым.

– Я рад, что мы выбрали флирт, – признался он и еще раз поцеловал ее, предупредив напоследок: – Это может войти в привычку!

Наконец он сел в машину, Лиз помахала на прощание. Вечер прошел просто великолепно. Эндрю Шипперз определенно был замечательной частью ее жизни.

Глава 20

Питер, как обычно, уехал играть в гольф, и Оливия наслаждалась спокойным воскресным днем в Бедфорде, когда позвонил Алекс. Судя по голосу, он говорил сквозь слезы.

– Ну вот, я был прав!

– Насчет чего?

– Я им рассказал. Папа психанул. А мама всё плакала и плакала. Она называла меня педиком.

Алекс расплакался. Оливия была в шоке.

– Боже мой! Мне так жаль!

– Я ухожу из дома. Я только хотел тебе позвонить и сказать, что случилось.

– Где они сейчас?

– Ушли. Обедать с друзьями.

– А ты куда пойдешь?

Она страшно волновалась за внука и жестоко разочаровалась в своем сыне.

– Наверное, к другу.

– Почему бы тебе не приехать сюда? Поживешь несколько дней у меня.

Оливия, однако, знала, что у него уже начались занятия в школе.

– Ты можешь на пару дней отпроситься из школы?

– Я ее бросаю.

Это было уже серьезно.

– Не делай глупостей. Они успокоятся.

– Мне плевать. Я их ненавижу. И они меня ненавидят.

– Они тебя не ненавидят. Они тебя не понимают.

– Они не хотят понимать. Папа говорит, что ему за меня стыдно, что я ненормальный.

– Как он может говорить такие глупости?…

Алекс опять плакал.

– Садись в электричку и приезжай в Нью-Йорк. Я тебя встречу и отвезу к себе.

– Не надо, бабушка.

Похоже, он был совершенно растерян и надломлен. Оливия готова была задушить Джона или по крайней мере задать ему хорошую трепку, да и Саре тоже.

– Нет, надо! Просто позвони и скажи, каким поездом ты приедешь.

Он позвонил спустя час. Оливия велела оставить записку родителям о том, что он поехал к ней. Алекс пообещал. Положив трубку, она схватила сумку, ключи от машины и поехала в Нью-Йорк встречать внука.

Он сошел с поезда словно побитый, обнял Оливию и расплакался. Она долго не отпускала его, пока оба не выплакались, а потом они поехали в Бедфорд. Когда они туда добрались, Алекс тяжело, с мрачным видом опустился в кресло, и они разговаривали всю вторую половину дня. Он говорил, что ненавидит своих родителей и школу, что не хочет поступать в колледж, что парню, который ему симпатичен, нравится кто-то другой, возможно, даже какая-то девушка. Алекс не был в этом уверен. Всё было очень сложно. Такой большой груз свалился на плечи семнадцатилетнего юноши. Оливия хотела позвонить Джону и Саре, но раз они знали, где находится Алекс, то должны были сами обрывать телефон. Однако они молчали.

В тот вечер она приготовила Алексу ужин и уложила спать в гостевой комнате. Всё, что она могла сделать, – это заверить его в своей безграничной любви и быть с ним рядом.

В полночь раздался звонок от Лиз.

– Не хочу тебя огорчать, – сдержанно заговорила она, – но мне звонил Джон. Алекс сбежал. Случилась какая-то ссора, и когда они пришли домой, его не застали. Он тебе не звонил?…

Лиз знала, какие доверительные отношения связывали внука с бабушкой.

– Они не хотели, чтобы я тебе звонила, но я подумала, что должна это сделать.

– Он здесь, – спокойно ответила Оливия. – А Джон тебе сказал, в чем причина ссоры?

– Нет. Может, что-то со школой? – с удивлением предположила Лиз. – Но он беспроблемный ребенок…

– Дело гораздо серьезнее.

Оливия не хотела злоупотреблять доверием Алекса, но раз он открылся родителям, она решила сказать Лиз: