Грехи Отца

Я слышал о том, что он сделал, все слышали, но это было Особое изоляционное крыло, самоё чокнутое в нашем учреждении. Особая изоляция - это место, куда мы помещаем растлителей малолетних, серийных убийц, массовых убийц и гомосексуалистов, а также некоторых из наших наиболее известных осуждённых, внутренних террористов и тому подобное. Кроме того, там есть парни, которые просто не в своём уме и должны быть в психиатрической больнице, но преступления, которые они совершили, были настолько отвратительными, что общественность хочет видеть их наказанными, а не говорить об их чувствах и о том, как они будут принимать наркотические препараты в какой-то психиатрической лечебнице. Мы держим их подальше от общего населения, где они могут быть убиты другими заключёнными. Я говорю вам, что это не обычные сокамерники. Это целая палата, полная пидоров и сумасшедших, и этот парень просто наблюдает за ними. Парни проходят мимо него, и никто даже не взглянет в его сторону. Клянусь, они просто ходили вокруг него. Никто не бросал ему вызов, никто не пытался с ним заговорить. Ничего. Они держались от него как можно дальше. И я знаю, вы думаете, что я преувеличиваю. Может, это нормально и я просто фантазирую. Я говорю вам, я видел, как сотни парней проходили через эти двери, и некоторые сразу же начинали дружить, некоторые сразу бросали друг другу вызов, а некоторые подходили осторожно, пытаясь почувствовать других, понимаете? Постараться понять, кто они такие. Никого здесь не игнорируют. Никого. Люди хотят знать, с кем они живут. Но этот парень смотрел на кого-то, а тот другой сразу смотрел в сторону. Я говорю о серийных убийцах и массовых убийцах, пытающихся избежать зрительного контакта, как какая-то нервная школьница, краснеющая из-за красивого квотербека.

Я скажу вам ещё кое-что непонятное, командиры тоже странно ведут себя с ним.

- Командиры?

- Тюремные надзиратели. Ребята, которые работают на меня, - хорошие ребята, но они тоже люди, и я имею в виду, что некоторые из них могут стать немного злыми, немного переусердствовать. Заключённый может зайти слишком далеко, и ему пробьют голову. Вы понимаете? Это может произойти, как бы вы ни советовали им проявлять сдержанность, и, честно говоря, на мой взгляд, это должно иногда происходить. Их больше, чем нас. Страх - единственное, что их сдерживает. Вы раскалываете пару черепов, и это помогает всем остальным держаться в узде. Но все мои ребята боялись Хорровица.

- Приведите мне пример. Как вы поняли, что они его боялись?

- Что ж, у нас есть один командир, Мартин Хайтауэр, большой мужик. Чёрный чувак, ростом около шести футов шести дюймов и почти триста фунтов весом, с таким же вспыльчивым характером. Он положил нескольких заключённых в больницу. Однажды наш жилец облил его жидкими фекалиями, и Хайтауэр чуть не убил парня. Он так сильно избил его, что тот пролежал в больнице месяц. Сейчас у него серьёзное повреждение головного мозга, потеря памяти, невнятная речь. Хайтауэр серьёзно поработал над этим парнем. Угробил всю его жалкую жизнь. Я ненавидел это делать, но мне пришлось отстранить его на две недели. Его чуть не уволили из-за этого, но что бы вы сделали, если бы кто-то кидал в вас человеческим дерьмом? Как бы то ни было, мы проводили случайную проверку камер, Хайтауэр и пара ребят из команды "ГРСО". "ГРСО" - означает группа реагирования специальных операций. Я подумал, может, вы не знаете. Как бы то ни было, они обыскивают камеру Хорровица, знаете ли, в поисках наркотиков, оружия и тому подобного, разнося её на части. Хайтауэр находит пачку писем от отца Хорровица и начинает их просматривать. Затем он начинает читать одно. Хорровиц выхватывает его из рук Хайтауэра и шлёпает Хайтауэра прямо по губам. Сильно шлёпает его, затем поворачивается к нему спиной и кладёт письма обратно на полку, где они были. Ребята из команды "ГРСО" могли уложить Хорровица, но Хайтауэр просто ушёл. А Хайтауэр вдвое больше этого парня. Он мог убить его. Но он ничего не сказал. Он ничего не сделал. Он просто ушёл. Просто так ушёл. Ребята из команды "ГРСО" были так сбиты с толку, что оставили его в покое. Я говорю вам, что в этом парне есть что-то особенное.

* * *

- 18 июля 2014 года. Время - 18:30. Офис доктора Кристофа Томпкинса, назначенного судом психолога Адама Хорровица. Добрый вечер, доктор Томпкинс!

- З-з-здравствуйте. Кто вы? Напомните.

- Никто. То есть я ни от какого-то издания. Я писатель-фрилансер, пишущий авторизованную биографию Адама Хорровица.

- Вам дали согласие? Значит, вы брали у него интервью?

- Да.

- Ваше мнение?

- Меня больше интересует ваше профессиональное мнение.