Грехи отцов наших и другие рассказы

Они стояли рядом, обмениваясь традиционными обетами, и Соломон отметил, что лицо у Кэйтлин спокойное, как во сне. А может, ему показалось. Надевая кольцо ей на палец, он почувствовал, как что-то сдвинулось в груди. Он был безудержно, бессмысленно счастлив – как никогда прежде. Флоту ООН оставалось целых три недели пути. При самом худшем раскладе они проживут как супруги почти месяц. Жаль, что не собрались раньше. Например, в первую же ночь знакомства. И жаль, что встретились так поздно. На снимке, который они послали ее родителям, Соломон выглядел так, будто вот-вот запоет. Он терпеть не мог фотографий, но Кэйтлин их любила, поэтому он тоже полюбил.

Медовый месяц они провели здесь же, в отеле «Данбад Нова», вытирались полотенцами и мылись с мылом, наслаждаясь земной роскошью. Соломон купался вдвое чаще обычного, тепло воды и мягкость халата казались почти чудом. Как будто, окунаясь в декадентскую роскошь, он надеялся сойти за землянина.

Совпадение или нет, но это сработало. Неизвестно, какие переговоры шли за сценой, но корабли ООН раньше времени вышли на торможение, повернули и направились к дому. Соломон отслеживал их движение по новостям и пытался вообразить, каково десантникам на тех кораблях. Почти добраться до нового мира и повернуть, даже не увидев его. Больше полугода жизни у них ушло на политический спектакль. Кэйтлин сидела на краешке кровати, склонившись, не отрывая взгляда от экрана. Упивалась новостями.

Соломон, сидевший позади, спиной к изголовью, ощутил холодный, враждебный призрак тревоги.

– Кажется, наше постоянство затянется, – заметил он, постаравшись, чтобы это прозвучало как шутка.

– М-гм, – согласилась она.

– Это кое-что меняет.

– М-гм.

Он поскреб тыльную сторону ладони, хотя она вовсе не чесалась. Сухое шуршание ногтей по коже утонуло в голосе комментатора, так что Соломон скорее ощутил, чем услышал его. Кэйтлин запустила пальцы в волосы, спрятала ладонь в черной копне и вытащила снова.

– Так что, – спросил он, – хочешь развестись?

– Нет.

– Я ведь понимаю: ты думала вложить весь остаток жизни в один рывок. И если… если теперь ты бы выбрала иначе… я пойму.

Кэйтлин обернулась через плечо. Монитор осветил ей щеку, глаз, волосы – словно вся она была отлита из цветного стекла.

– Ты замечательный, ты мой муж, и я тебя люблю и доверяю тебе, как никогда и никому в жизни. Это я бы не променяла ни на что, кроме того же, только подольше. А что, ты хочешь сбежать?

– Нет, я из вежливости. Нет, не то. Вдруг почувствовал, как все ненадежно.

– Ты это брось. Кстати, ничего и не изменилось. Земле по-прежнему не хватает лития, и молибдена, и прочих промышленных руд. У нас они по-прежнему есть. На этот раз они отвернули, но никуда не делись и будут возвращаться снова и снова.

– Если не найдут способа применять для своих нужд другие металлы. Или не найдут другого источника. Все меняется. Может случиться что-то такое, что сделает эту проблему несущественной.

– Может, – согласилась она. – Это и есть мир, верно? Когда конфликт оттягивают до тех пор, пока не исчезнет причина для драки.

На экране разгонялись корабли ООН, за ними тянулись огненные дуги. Флот Земли возвращался восвояси.

* * *

Ручной терминал еще немного высвобождается из-под ткани кармана. Соломон совершенно уверен, что на бедре останется синяк шириной в футляр. Все равно. Он думает, работает ли голосовая активация, а если да, не слишком ли деформирована его гортань, опознает ли программа искаженный перегрузкой голос. Если нет, придется включать вручную. Расслабляться нельзя – сразу накатывает обморок, но помнить об этом все труднее. Умом он понимает, что кровь отливает к спине, накапливается в затылочных частях мозга, заливает почки. Он достаточно интересовался медициной, чтобы знать, к чему это ведет, да что толку? Терминал почти свободен, лежит в ладони.

Корабль вздрагивает, на экран выскакивает предупредительная надпись. Буквы янтарного цвета складываются в текст, но Соломон не может разобрать. Взгляд не фокусируется. Будь предупреждение красным, неполадка запустила бы отключение двигателя. Он выжидает несколько секунд в надежде, что неисправность усилится, но нет – яхта у него прочная. Хорошая конструкция, качественная сборка. Он снова переключает внимание на ручной терминал.