Грехи за сигареты

Кейден снова попытался оторвать мои руки от лица, и на этот раз ему это удалось. Я открыла глаза, и он стоял передо мной на коленях, его глаза были остекленевшими от страдания. Я поняла, что звуки плача исходят от меня. Горячие слёзы текли по моим щекам, и я не могла ничего сделать, чтобы остановить их. Моё тело сотрясалось, когда я задыхалась и икала.

— Все будет хорошо. Тшш, — успокаивал Кейден, зачёсывая мои волосы назад и притягивая меня к себе на колени. — С тобой всё будет хорошо.

Он раскачивал нас взад и вперёд, извинения срывались с его губ, а я зарылась головой в его плечо и рыдала сильнее, чем когда-либо прежде. И где-то, я готова поклясться, я чувствовала, как сотрясается его грудь.

* * *

Когда я открыла глаза на следующее утро, руки Кейдена обхватили меня, укрывая в защитной оболочке. Во рту остался горько-солёный вкус, и я сделала глубокий вдох — он вышел зыбким, с икотой. Всю ночь мы спали на жёстком полу, накрывшись пушистым одеялом.

Кейден зашевелился, когда я убрала его руку со своего живота, его горячее дыхание коснулось моей шеи.

— Ванная, — прошептала я, не уверенная, что он ещё спит.

Он неохотно высвободил свою руку из моей, и я поднялась на ноги. Посмотрев в зеркало в ванной, я с ужасом признала, что едва узнала себя. Красные пятнистые пятна покрывали моё лицо и шею от ночных слёз. Прошло несколько часов, прежде чем я успокоилась, и всё это время Кейден держал меня на руках. Мысли о том, что я обнаружила, снова грозили захлестнуть меня. Я отодвинула их на задворки сознания, боясь пережить всё это снова. В конце концов, мне придётся иметь дело с тем, что я узнала, и я должна буду найти способ принять всё. Но в данный момент я не знала, с чего начать и как вернуться к той жизни, из которой я вернулась.

Эта поездка изменила моё восприятие всего.

Когда я вернулась в комнату, Кейден готовил кофе. Он повернулся и настороженно посмотрел на меня, словно я была маленьким, испуганным зверьком.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Ошеломление — это ещё не всё.

Я опустилась на один из стульев перед столешницей.

— Если у тебя есть вопросы, я постараюсь ответить на них как можно лучше.

Я кивнула. У меня было так много вопросов, что я не знала, с чего начать. Кейден поставил передо мной кружку с кофе: сливки всё ещё оставались внутри.

— Что случилось после той ночи? — сказала я, поднося кружку к губам. — Поэтому ты переехал в Англию?

Он уставился в огромное окно справа от себя.

— После того, как твои родители приехали в больницу, я плохо соображал, а может и не соображал вообще. Я пошёл прямо на того парня, который, как я знал, был ответственен за то, что забрал тебя. Я никогда раньше не был так зол. Я физически чувствовал, как кипит моя кожа, — он покачал головой, как будто ему было больно вспоминать. — Я нашёл его на вечеринке. И увидел его там, пьющего и смеющегося, пока ты была без сознания в больнице… Я просто потерял рассудок. Он пролежал в отделении интенсивной терапии месяц. Они не знали, выживет ли он. И я помню, как подумал, что хотел бы, чтобы он умер, как кусок дерьма, которым он и был. Последствия моих действий последовали. Я сомневаюсь, что его семья стала бы выдвигать обвинения. У них были другие способы разобраться в таких вещах. Но все видели, как я выбил из него дерьмо на вечеринке. Вызвали полицию и забрали меня. Меня продержали в тюрьме несколько недель, пока допрашивали. Они решили, что это дело рук банды, и хотели, чтобы я рассказал всё, что знаю.

Он прочистил горло и продолжил:

— Твои родители обвинили меня во всём, что произошло.

Всё это имело смысл. И мне не нужно было спрашивать, почему он снова переехал в Англию. Я знала, что это связано с моими родителями — моей матерью.

Я допила остатки кофе и собрала свои вещи. По дороге вниз к грузовику Кейден испытывал сильную боль, его челюсть сжималась при каждом шаге. Я бы сказала, что у него сломаны ребра, и подумала, как это повлияет на его будущие игры. Он отказался писать заявление в полицию или идти к врачу, сколько бы раз я ни предлагала.

— Это только усугубит ситуацию, — сказал он.

Я отключилась на всю дорогу. Я не была уверена, пытался ли Кейден поговорить со мной или я отвечала ему. Внешне моё выражение лица было пустым, но внутри всё горело от ярости. Только когда я почувствовала руку Кейдена на своём колене, я поняла, что мы остановились перед моим домом.

— Хочешь, я зайду с тобой? — спросил Кейден.

Я покачала головой.

— Это наше с родителями дело, и нам нужно о многом поговорить.

И я надеялась, что у них хватит порядочности ответить на каждый мой вопрос.

Он кивнул.

— Я хочу, чтобы ты знала, как я сожалею о том, что не сказал тебе раньше.

Я видела, что он искренне хотел сказать это, но «прости» ничего не исправит.

— Я бы хотела сказать, что прощаю тебя прямо сейчас, но мне нужно время, чтобы всё обдумать.

Он снова кивнул, в его выражении лица читалось сожаление.

— Конечно. Я позвоню тебе.

— Конечно, — сказала я, вылезая из машины.

Он поймал мою руку, прежде чем я смогла полностью выйти, и я обернулась, чтобы посмотреть назад.