Грехи за сигареты

Первой мыслью было то, что я не могу оставить Саванну. Не после того, что с ней случилось. Не после обещания, которое я дал. У меня ещё не было возможности увидеть её, извиниться за то, что произошло той ночью, хотя извинения мало что дали бы в этой ситуации. Это была моя вина, что они нацелились на неё. Им нужен был рычаг давления на меня, на Сэма, Джекса и Крю. Это был способ показать, кто имеет преимущество.

Вороны делали всё возможное, чтобы получить информацию для меня, они продолжали уверять, что всё уладится.

— Это выходит из-под контроля. Мы не для того тебя растили. Подумай о том, что это делает с нами. С Атласом. Я вижу, как на меня смотрят в магазине, в парке, на твоих играх. Я боюсь куда-либо идти с Атласом, вдруг кто-то решит с нами столкнуться. Он не может расти таким.

Мама запаниковала. Я так беспокоился о Саванне, что не подумал о том, как мои действия повлияли на мою семью.

— Вороны — это не та группа, с которой тебе стоит связываться.

Мама покачала головой. Она была расстроена, и я ненавидел видеть её такой. Она всегда была хорошей матерью. Она хотела для меня лучшего, но она не понимала, с какими демонами я столкнулся.

— Они были единственными, кто принял меня, когда никто другой не принимал. Им было всё равно, что я был ребёнком, который не мог усидеть на месте больше пяти минут за раз. Что я был «странным ребёнком». Если они не хорошие люди, то кто же тогда?

Её выражение лица упало.

— Твой выпускной год только начался, а мне уже позвонил директор школы и сказал, что ты пропускаешь занятия. Дорогой, мы хотим для тебя лучшего.

— И, очевидно, это отправка меня куда-нибудь.

Я усмехнулся.

Я не мог поверить, что они предлагают это.

— Тебе нужно уехать из этого города, от этой группы друзей. Они тебе не подходят, — ответила она, придвигаясь ко мне. Она положила свои руки мне на щёку. — У тебя такой большой потенциал.

Я покачал головой. Я не мог уйти. Я не мог оставить её.

За последние пару месяцев мы вернулись к тому, на чём остановились в детстве. Она была моим человеком. Она знала меня лучше, чем кто-либо другой. Казалось, мама знала, о чём я думаю.

— Не думаешь ли ты, что было бы лучше дать Саванне немного пространства после всего, что произошло?

Она была права. В конце концов, то, что случилось с ней, произошло из-за меня, и после того, как я поместил Ронана в отделение интенсивной терапии, я начал гораздо больше, чем рассчитывал. Было бы эгоистично с моей стороны подвергать её ещё большей опасности, хотя Сэм и Джекс заверили меня, что всё улажено. Я знал, что если уеду, Ронан не будет стремиться к дальнейшей мести.

Наконец, я слегка кивнул, принимая свою участь. Будет лучше, если я уеду, Сэм и Джекс присмотрят за Саванной. Но я должен был увидеть её перед отъездом. Я не знал степень её ранений. Я знал, что она жива, что её выписали из больницы, но она не вернулась в школу, и её родители не подпускали меня к ней. Они всё ещё думали, что я как-то причастен к её травмам. Я оставил свой грузовик за воротами и трусцой побежал по подъездной дорожке. Никогда ещё я не чувствовал себя таким изгоем. Это было странно, потому что Саванна никогда не заставляла меня так себя чувствовать.

Я не видел её с тех пор, как вытащил из воды месяц назад. Её только недавно выписали из больницы. Теперь я приехал сюда, чтобы попрощаться. Парадная дверь Элсвудов была величественной. Нажимая на кнопку звонка, я думал о том, что скажу ей, как сообщу, что уезжаю.

Как она отреагирует? Хотела ли она вообще меня видеть? Или причина, по которой она не звонила и не писала, заключалась в том, что она презирала меня после той ночи? Или она всё ещё восстанавливается после травмы?

Я стиснул зубы, внезапно встревожившись как никогда. Наконец дверь распахнулась, и появилась её мать. Когда она увидела меня, выражение её лица сменилось с вежливой улыбки на каменно-холодное. Она повернулась и позвала своего мужа, как будто я представлял угрозу, и ей нужна была поддержка. Её плечи напряглись, а рука крепче сжала дверь, костяшки пальцев побелели, как будто я мог ворваться внутрь без приглашения.

— Как у тебя хватает наглости приходить сюда! — шипела она.

Её голос был низким, но гнев накатывал на неё, как торнадо. Я быстро поднял руки вверх, показывая, что не хочу создавать проблем.

— Я просто пришёл попрощаться.

— Ты сделал достаточно.

Узкая жилка пульсировала над её бровью.

— Сегодня вечером я уезжаю в Англию, — объяснил я.

Она кивнула, как будто эта информация не была для неё неожиданностью.

— Чем скорее, тем лучше. Если ты ещё раз приблизишься к моей дочери, я позабочусь о том, чтобы ты и твоя семья заплатили.