Греховная погибель

Температура падает на двадцать градусов, и моё дыхание вырывается облаком пара. Я дрожу, когда воздух между нами потрескивает, заряжённый ледяной яростью.

Люцифер в замешательстве.

— Нет. Думаю, я так не поступлю.

— Тогда, может, я поговорю с Айрин. Знаешь, я не замечал фамильного сходства, пока ты не отправил меня обратно. Её невысокий рост, чёрные глаза, даже волосы такие же. И тогда я подумал… Забавно, как Саския похожа на маленькую Айрин. Ты ведь помнишь Саскию, верно? Озорная девчонка, которую ты держишь в плену? Та самая девушка, которой ты поручил прислуживать Иден во время её пребывания в Аду? Ты становишься небрежным, Люк.

Я округляю глаза от осознания. Саския. Тихая темноволосая девушка, которая говорила так, словно её душили изнутри. Она спасала мне жизнь, наверное, больше, чем пару раз. Я была так занята своим дерьмом, что не сложила два и два. Саския могла бы быть младшей сестрой Айрин. Или… её дочерью.

Несмотря на болтающийся рычаг над головой, который мог бы сразить Люка гневом Айрин в течение нескольких секунд, Люцифер просто… смеётся.

— Ты глупый мальчик. — Люцифер встречает взгляд Нико, и стоит так близко, что их лица разделяют всего несколько дюймов. — Как ты думаешь, кто послал её ко мне?

— Чушь собачья.

— Правда? Может, нам стоит спросить Айрин?

Нико не отвечает, но я вижу, что это предложение его пугает. Даже если он не хочет в это верить, вымысел менее вероятен, чем факт. Иначе, зачем бы он поручил Саскии сопровождать меня? Если бы он хотел скрыть её существование, мог бы спрятать её где-нибудь в подземелье, корчащуюся в адском огне. Вместо этого он фактически размахивал ею перед нами, будто хотел, чтобы мы знали правду.

— Давай просто пойдём.

Я хватаю Нико за предплечье и пытаюсь оторвать от безжалостного взгляда Люцифера. Сначала он сопротивляется, но потом поворачивается ко мне, и выражение его лица немного смягчается.

— Оставь мою семью в покое, — шипит он, толкая Люцифера в плечо, проходя мимо.

— Ты не можешь прятать их вечно, — кричит ему вслед Люцифер. — Не только мне не терпится их найти.

Кипящая ярость изливается из тела Нико, когда мы выходим из комнаты и направляемся по коридору. Я не осмеливаюсь сказать ни слова. Когда мы сворачиваем за угол, он целует меня в лоб, его губы как лёд, прежде чем повернуться и пойти в противоположном направлении. Угроза Люцифера его семье не только потрясла его до глубины души, но и пробудила демонов, которые дремали в нём десятилетиями. Я видела лишь малую толику силы Тьмы. У меня нет сомнений в том, что Нико способен на гораздо большее, чем показывает.

Я так поглощена собственными размышлениями, что даже не улавливаю запаха, когда подхожу к двери своей спальни. И к моменту, когда мои нефилимские инстинкты срабатывают, уже слишком поздно. Потому что в течение одного удара сердца я лежу лицом вниз, солёный вкус слёз на моем языке, и я кричу, в то время как моё тело корчится в агонии.

И он уже берёт именно то, за чем пришёл.

Меня.

Глава 20

Легион трахает меня, как одержимый. Как человек, который сбросил кожу и позволил своему внутреннему зверю вырваться наружу и взять бразды правления телом и душой.

Мои стоны заглушаются одеялом до такой степени, что я задыхаюсь. Но каждый раз, когда я поднимаю голову, чтобы глотнуть воздуха или даже поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него, он опускает моё лицо обратно. Как будто не хочет, чтобы я его видела. Будто зашёл так далеко, что боится, что я его не узнаю.

Он берёт мои запястья в свои руки и держит их у меня за спиной, используя хватку, чтобы с каждым ударом толкаться в меня всё сильнее и глубже. С его огнём, выжигающим мои внутренности, и его прикосновениями, обжигающими кожу, я потеряна. Совершенно потерянная и беспомощная под его контролем. Часть меня боится того, как грубо он трахает меня, без капли нежности, но плотская часть так возбуждена, что влажные шлепки плоти слышны даже сквозь мои мучительные стоны и крики.

Я кончаю так мощно и трагично, что подгибаются колени. Но даже когда кричу его имя, умоляя ослабить толчки, он не останавливается, а лишь ускоряется и сжимает мои запястья крепче, гарантируя, что я не смогу вырваться. Я стараюсь сохранять спокойствие, но по мере того, как удовольствие переходит в боль, мой затуманенный сексом мозг начинает трезветь. Он не собирается останавливаться. Даже когда я умоляю, даже когда кричу, чтобы он отпустил, он, кажется, даже не замечает, что я существую.

Его руки — цепи расплавленной стали вокруг моих запястий, пока его член пронзает меня всё быстрее и глубже, разрывая с каждым толчком. Я понимаю, что захвачена моментом, но что-то в этом не так. И факт, что Легион не остановится, несмотря на то, что мои слёзы больше не от экстаза, просто чертовски неправилен.

— О Боже. Пожалуйста, — хриплю я. У меня больше нет сил сопротивляться. Я совершенно бессильна перед ним. — Прошу, отпусти меня.