Греховная связь

Она положила записку на стол и хотела было удалиться, но в этот момент ее внимание привлекла записная книжка Роберта, не официальная, с темно-синей обложкой, которая обычно не покидала его стола, а маленький карманный вариант, который по большей части он носил с собой. Подталкиваемая любопытством, она открыла ее и заглянула в записи на сегодняшний день. В глаза бросилось одно слово: „Меррей“.

Меррей Бейлби! Невролог и психиатр! — тот человек, к которому обращался Роберт, когда потерял память после падения в шахту! Они с Клер столкнулись с ним в соборе перед службой освящения и поставления Роберта в настоятели, и тогда он был там в качестве друга, а не доктора. Почему Роберт снова обратился к нему за консультацией? Почему?

Страх, физически явственный страх, словно страшное крылатое чудовище из кошмарного доисторического пейзажа, зашевелился у нее в душе. Нет, Роберт, нет! Почему он решил открыть эту банку с червями? Чтобы всех их погубить? Джоан била дрожь от злости и дурных предчувствий. Рука ее потянулась к телефону.

Он чувствовал себя совершенно измученным. Видит Бог, он уже слишком стар для таких игр!

Чувствуя себя выжатым как лимон, Меррей Бейлби проводил столь же вымотавшегося Роберта до дверей кабинета и через приемную к входной двери. Мужчины молча пожали друг другу руки, взаимно удовлетворенные сеансом, который прошел гораздо лучше, чем можно было ожидать. Скороговоркой бросив:

— Пока, до вторника? — Роберт удалился.

— Простите, доктор Бейлби. — Это была Джанет, его надежная и изобретательная секретарша Одной рукой она держала трубку, другой зажимала мембрану. — Вы можете ответить?

— О нет, Джанет, Бога ради, — замахал руками Меррей. — Делай что хочешь, только меня уволь. Мне плевать даже, если это премьер-министр. Я потом перезвоню.

— Но на этот звонок, доктор, вам лучше ответить, если вы в силах. — Джанет смотрела на него очень серьезно. — Она звонит с утра, который раз, и мне кажется, вам лучше самому переговорить! Я переключу на ваш телефон.

— Да, да, конечно, я прекрасно помню вас, мисс Мейтленд, Джоан — прошлой осенью мы встречались в Соборе на инаугурации Роберта Да, последние годы все хорошо. Чем могу служить?

Голос Джоан стал более хриплым, но ничто на свете не может изменить ее неустанную заботу о Роберте.

— Дело касается Роберта.

— Да? — Не зная почему, Меррей насторожился.

— Я знаю, что он вас посещает. Он говорил что-нибудь об этих… о своих помрачениях… или о чем-нибудь таком?

Меррей вздохнул.

— Мисс Мейтленд, вы должны знать, что я не могу обсуждать проблемы пациента — пусть даже вашего брата — с вами или с кем бы то ни было.

— Да, да, конечно, но…

— Боюсь, никаких „но“. Я знаю, как вы заботитесь о Роберте, но доверие между пациентом и психиатром священно.

Он почти физически чувствовал, как напряженно работает ее мозг перед следующим ходом.

— Не думайте, что я вмешиваюсь, доктор, но я так беспокоюсь за него, вот и все.

— Прекрасно вас понимаю.

— Я и подумала, что, может, как-нибудь могла бы помочь. Я хочу сказать, что вдруг что-то еще мучает его? Скажем, ситуация дома? Семейный кризис?

Меррей видел, что она начала импровизировать. Но даже если так, то какой кризис?

— Если что-нибудь есть, — сухо сказал он, — сразу же позвоните мне. Любые посторонние возбудители Роберту сейчас противопоказаны.

— Вы хотите сказать, что во время сеансов подошли к чему-то важному?

— Я так не говорил. — Но он сказал и понимал это.

— К чему именно? — Быстро переспросила она явно взволнованным голосом. — Что это такое? О том несчастном случае? О той ночи?

— Вы очень близки друг другу, — медленно произнес Меррей, тщательно выбирая слова. — Я знаю, что он почти во всем зависит от вас…

— В чем именно? — снова крикнула она. — Что он сказал? Он не знает! Он не знал, что делает! И это все ради него, все, что я сделала, все, что я вообще делала — все ради него!

Наступила долгая пауза.

— Зачем вы это говорите, Джоан? — спросил он необдуманно — слишком необдуманно.

Что она сказала? И зачем? Ее трясло еще сильнее. Молча она положила трубку.

Чуть позже, когда тяжелые тучи с востока начали затягивать низкое небо, она надела пальто и вышла из дома.

— А теперь выкладывайте все напрямик.

Мик Форд гордился собой за то, что достаточно владел искусством сделки. И правило номер один гласило: выясни, что ты должен сделать за то, что должен получить.

— Этот тип, Бейлби, — вы хотите убрать его, так? И просите меня сделать это?

Твердое выражение лица Джоан и весь решительный вид не могли скрыть внутренней тревоги. Еле заметная дрожь в голосе выдавала ее.

— Небольшой инцидент на дороге, — ответила она. — Ничего серьезного. Так, чтобы он не мог работать некоторое время. Чтобы было о чем поразмыслить на досуге, так сказать.