Греховные клятвы

Солнце освещает лицо Элси, как будто она была рождена для того, чтобы светиться под ним. Свет для моей тьмы. Но она не создана для такой жизни, как та, в которой родился я. И каждый раз, когда мы вместе, когда я чувствую, что теряюсь в ее глазах, меня выплескивает обратно в настоящее, где я вспоминаю, почему мы никогда не сможем быть вместе. Я не могу позволить ей умереть, как умерла Бьянка. Она всегда будет моей слабостью, и мои враги будут знать об этом. Они используют ее, чтобы добраться до меня. Чтобы уничтожить меня. Я не могу позволить ей платить мои грехи.

Я каждый день боюсь, что потеряю свою дочь. Даже постоянная охрана, которую я приставил к ней, не снимает моих опасений. Я не могу жить в мире, где я боюсь потерять двух людей в своей жизни. Любовь не стоит той боли, которую приходится испытывать, чтобы почувствовать ее вкус.

Я до сих пор помню этот день: день, когда умерла Бьянка, когда мне позвонили. Когда уже ничто не было прежним.

— Сэр. — Элисон вызывает динамик в моем кабинете. — Вам звонят по третьей линии.

Я нажимаю кнопку на телефоне.

— Прими сообщение. Я занят.

— Я бы… э-э… но это ваш брат, Раф. Он говорит, что звонил вам на телефон, но вы не отвечали. Похоже, он расстроен, сэр.

— Соедини его.

— Хорошо.

Я поднял трубку и нажал на третью линию.

— Раф? Что происходит?

В течение нескольких секунд я слышу только его тяжелое дыхание.

— Раф?

Я уже на ногах, хватаю ключи со стола и торопливо выхожу из офиса. За те несколько секунд, которые потребовались мне, чтобы выйти за дверь, мой пульс гулко бьется в шее.

Что-то случилось. Тяжесть пронзает мое нутро. Элисон встает, когда я прохожу мимо, брови напряжены. Но я не обращаю на нее внимания и спешу в гараж.

— Раф, поговори со мной. Что случилось?

Снова молчание, и я бегу к своей машине и мчусь по дороге. Я даже не знаю, куда еду. Сегодня его не было на работе, потому что у него была встреча с инвесторами. После этого он направлялся домой, чтобы устроить Бьянке сюрприз. Вот где он должен быть.

Черт, неужели с ней что-то случилось?

— В нее стреляли. — Он тяжело выдохнул, как во время прилива.

— Кто? — Я мотаюсь из полосы в полосу, сигналя каждой проклятой машине, едущей медленно. — В Бьянку? Ты в доме?

— Да… черт, у нее слабый пульс… подожди. Помощь идет. Блять! — кричит он. — Скорая уже едет. Я не знаю, когда это произошло. Камеры… камеры были испорчены, как будто они знали, где они находятся.

Он пробормотал несколько ругательств, и что-то тяжелое громыхнуло, как будто он швырнул что-то на пол.

— Я уже иду. Всего минута. Я останусь на линии, хорошо?

— Она не может быть мертва. Я не могу нести ответственность за это. У нас были свои проблемы, но я никогда не хотел этого… черт!

— Конечно, не хотел. Это не твоя вина.

— Конечно, моя! Вот что происходит, когда мы втягиваем в свою жизнь женщин. Они умирают. Они умирают, блять! Теперь ее родителям придется хоронить свою дочь, а мне — свою жену!

Последние пару миль я мчусь на скорости, нажимая на газ, чуть не врезаясь в стоящую впереди машину.