Греховный поцелуй

Взгляд, брошенный на одолженное у Сьюзен платье, показал, что ему следовало бы находиться в лучшем состоянии. Переливчатый текучий шелк был испещрен грязными потеками от пыли и слез, будто все утро она провела, съезжая с холмов и падая в овраги.

Она была не в том виде, чтобы нанести неожиданный визит детям леди Хедерингтон. Тем не менее мелодия их голосов показалась ей чрезвычайно милой, и она поневоле прислушалась, стоя у закрытой двери.

– Девочки! – Голос принадлежал Нэнси Хедерингтон. – Тсс! Это важно.

– Не понимаю почему, – послышался скучающий голос. Это говорила Джейн, средняя из девочек. – Никто с нами не разговаривает.

– Но если заговорят, – настаивала Нэнси, – вы должны сказать, что и я и матушка всю ночь провели с вами в детской.

– Почему я вообще должна спать в детской? Через два дня мне исполняется тринадцать лет.

– Джейн! Джейн! Ребекка не будет…

Дальнейшую беседу прервал детский крик.

Эванджелине стало любопытно осмотреть прикрываемый картиной проход. Она увидела коридор, освещенный светильниками в настенных держателях, и поспешила мимо двери в детскую, откуда исходил оглушительный крик, пока Нэнси Хедерингтон не выбежала оттуда и не поймала ее подслушивающей у двери. Минутой позже Эванджелина замерла возле открытой двери.

Это была дверь спальни Хедерингтона.

У нее не возникло желания посетить ее снова, не было желания заглянуть внутрь, но глаза ее не подчинились приказу мозга, и оказалось, что она смотрит на постель, где умер граф.

Она была пуста и застлана свежим бельем.

Кто-то здесь убирал. Вместо ужаса и смерти комната пахла лимоном и уксусом. И, вопреки собственным намерениям, Эванджелина шагнула внутрь. Горничная в чепчике сидела на корточках у стены и убирала коллекцию забавных тростей в виде шпаг с лезвиями, убиравшимися внутрь, принадлежавшую покойному графу. Она бросила взгляд через плечо, почувствовав, что кто-то остановился в дверях. Эванджелина замерла и сглотнула.

Джинни! Лицо девушки было все в синяках. Эванджелина рванулась к ней.

– Что случилось?

Смущенно моргнув, Джинни с трудом поднялась на ноги.

– Господин, мэм. Это из-за платка.

Мистер Лайонкрофт избил девушку из-за потерянного носового платка?

– Я думала, ты его нашла прежде, чем пропажа обнаружилась.

– Это так, мэм. Но еще раньше его обнаружила госпожа.

– Госпожа?

– Хозяйка. Хозяйка дома.

– Так этот дом принадлежит леди?

– Да, мэм, хотя не думаю, что она здесь останется, ведь он умер.

– Он… что?

– Умер. Разве вы не приходили сюда утром и не дотрагивались руками до его тела?

– Я… я… что?

Эванджелина не сводила глаз с девушки, и ей открылась истина.

– Так тебя избил лорд Хедерингтон?

Джинни кивнула.

– Лучше уж пусть меня, чем госпожу, хотя и ее он отделал на славу. Если позволите мне сказать, вы сегодня выглядите неважно и вся в пыли. У вас нет своей горничной?

– Я… да. Пожалуй, нет. А почему здесь не убирают слуги мистера Лайонкрофта?

– Убирали. Они убрали все, кроме палок господина с лезвиями внутри. Он всегда очень дорожил этими вещами. Надеюсь, госпожа сумеет их продать.

Эванджелина поспешила в коридор. Ей надо было попасть в свою комнату и переодеться, пока ее никто не увидел.

К сожалению, ей не повезло.

Как только она завернула за угол, из соседней комнаты появился Эдмунд Радерфорд с бокалом виски в руке, слегка покачиваясь при ходьбе.

– Ну-ну! – Он смотрел на нее ухмыляясь. – Так это мисс Пембертон, а я было подумал, что новая горничная, которую я еще не пробовал.

Эванджелина едва удержалась от брезгливой гримасы. Ее отчим и Эдмунд Радерфорд были типичными образчиками своего пола.

– Почему у вас вытянулось лицо, дорогая? Я и вас могу попробовать, если вы не против. Грязь меня не смущает, как и ваше прошлое.

Он шагнул к ней. Ноздри Эванджелины обжег исходящий от него запах алкоголя.

– Нет, благодарю вас.

Она поднырнула под его руку, в которой он держал виски, и двинулась дальше по коридору.

Он схватил ее свободной рукой, порвав кружево платья на спине.

– К чему такая спешка, мисс Пембертон? Вам некуда спешить. Все думают, что вы в своей спальне.

Он осклабился, не сводя с нее взгляда.

– Я буду рад предоставить вам возможность лучше распорядиться вашим временем.

– Если вы дотронетесь до меня, – пробормотала она сквозь зубы, – я закричу.

– Но, похоже, вам понравилось, когда Лайонкрофт посадил вас себе на колени? О, постойте! Вы ведь тогда не закричали. Сомневаюсь, что вы станете кричать из-за меня. Разве что в пароксизме наслаждения.

– Вы отвратительны.

– Некоторым женщинам это нравится.

Он подмигнул и допил остатки виски. Эванджелина во весь дух помчалась по коридору. Через несколько секунд Эдмунд нагнал ее.

– Я люблю охоту, – сообщил он заплетающимся языком. – Это делает поимку дичи намного сладостнее.

Она побежала еще быстрее.

Впереди скрипнула и открылась дверь. Послышался знакомый стук палки, и вслед за этим появился зевающий мистер Тисдейл.

– Что за шум? Господи, мисс Пембертон, вы выглядите как половая тряпка!

Эдмунд на бегу столкнулся с Эванджелиной, и они оба упали. Его пустой бокал ударился о стену и разбился.