Гремящий порог

— Ты опять горячишься,— сказал Перевалов.— И, между прочим, зря. Я с тобой согласен. Давай лучше посоветуемся, что будем делать.

— Я сказал, завтра кончаю болеть.

— Ясно. А я завтра вылечу в обком.

— Рано.

— Самое время.Чего еще ждать?

— Рано. Вылетишь послезавтра и доложишь в обкоме, что первый ряж опущен. Тогда легче будет разговаривать.

Эту ночь Наташа спала тревожно. Несвязные и беспокойные сны наплывали один на другой. Она разговаривала то с Вадимом, то с Федором Васильевичем, то со Звягиным. В конце концов она перенеслась в кабину портального крана, удивительно похожую на кабину автобуса. Огромная стрела крана послушно повиновалась Наташе. Чуть пошевелив рукой, она посылала стрелу вправо, влево, вверх, вниз. Наташа чувствовала, что все где-то далеко внизу любуются, как ловко и умело управляется она с огромной машиной, и сознание того, что она действительно умелая и ловкая, доставляло ей какую-то особенную, светлую радость. Длинная решетчатая стрела плавно и легко носилась в воздухе, и вот уже и кабина вместе с Наташей плыла и вправо, и влево, и, наконец, птицей взмыла вверх, и… Наташа проснулась.

Обидно было расставаться с ощущением радости, но огорчаться не было времени. Надо было спешить на работу. Лучше прийти раньше, чем опоздать в первый же день. Что подумает о ней Николай Николаевич? И Наташа вышла из дому, не дожидаясь, пока соберутся Люба и Надя. Еще не рассветало, и только по быстрой походке спешивших на работу людей можно было определить, что уже утро. Чтобы сократить путь, Наташа пошла не по дороге, а через парк к распадку, хотя этого “темного распадка она всегда боялась. Поэтому шла она очень быстро, временами бежала и, только поравнявшись со столовой на берегу, остановилась отдышаться. Теперь страхи остались позади. На лед уходила вереница огоньков, и далеко впереди светилось оконце диспетчерской.

Наташа пришла за полчаса до начала смены. Но Николай уже был в диспетчерской. Он сидел за столом и что-то писал. Увидев Наташу, он просиял, как будто приход ее был для него неожиданной радостью, и пропустил ее к столу.

— Я пойду к взрывникам,— сказал Николай,— а вы в восемь часов позвоните на склад и поторопите со взрывчаткой.

Он ушел, а Наташа стала дожидаться восьми часов, чтобы приступить к выполнению первого служебного задания.

Но выполнить задание ей так и не пришлось.Еще не было восьми, как раздался резкий телефонный звонок. Наташа сняла трубку и услышала низкий окающий голос:

— Ледовая?.. Говорит дежурный диспетчер. Передаю распоряжение начальника строительства. Запишите: «Начальнику участка Звягину. Немедленно прекратить все работы на участке». Подписал Калиновский… Кто принял? Дубенко?.. Передайте, Дубенко, срочно распоряжение Звягину, чтобы позвонил и подтвердил исполнение. ,

Надо было найти Николая Николаевича. Диспетчер сказал: «Срочно»… Но Наташа словно оцепенела. «Прекратить р.аботы» — это не укладывалось в сознании. Сколь ни’ мало смыслила она в гидротехнике, но даже и того, что она уловила, прислушиваясь к разговорам и спорам едущих в автобусе рабочих и инженеров, было достаточно, чтобы догадаться о важности начатых на льду работ. Она не могла не заметить, что все окружающие ее люди считали зимнее перекрытие реки самым главным в жизни стройки. И хотя в переданном из главной диспетчерской распоряжении ничего не упоминалось о курсах крановщиков, ей казалось само собой разумеющимся, что и курсов, конечно, никаких не будет и что вообще все полетело кувырком, неизвестно куда…

Николай Николаевич, склонившись над скважиной, измерял шестиком глубину шурфа. Рядом с ним стоял все тот же старик. Но теперь он не обратил внимания на Наташу, может быть, не разглядел ее в предрассветных сумерках.

Наташа тронула Николая Николаевича за плечо и молча подала ему листок бумаги. Звягин снял рукавицу с правой руки и поднес листок к самым глазам, но не смог прочитать.

— Что тут?

Наташа повторила, как затверженный урок:

— Начальнику участка Звягину. Немедленно прекратить все работы на участке. Подписал Калиновский.

Николай скомкал листок и глянул на Наташу с такой злобой, как будто она была повинна во всем.

— Откуда это?

— Передали по телефону из главной диспетчерской. Велели вам срочно подтвердить исполнение.

— Подождут! — все с той же злостью сказал Николай, резко повернулся и быстро пошел к диспетчерской будке.

Наташа не обиделась на его грубый окрик. Обидно было бы, если бы он принял приказ прекратить работы как должное. И хотя Наташа не понимала, что он может сделать, если есть приказание начальника стройки, у нее шевельнулась надежда, что все обойдется. Она кинулась за ним вдогонку.

Наперерез им мчалась легковая машина. Перебегая дорогу, Николай попал в сноп света от фар, и длинная его тень метнулась по синему снегу.

Резкий гудок заставил Николая остановиться.

— Ты чего убегаешь от начальства? — спросил Набатов, выходя из машины.

— Торопился вам позвонить, Кузьма Сергеевич.

— Приказ получил?

— Получил.

— Устно или письменно?