Гремландия (СИ)

– О том и речь, что много, – Билл провернул ключ дважды, и из-за двери раздался громкий щелчок. – А тут ты вдруг объявляешься, и, представьте себе не для того, чтобы старого друга проведать, спросить, как он живет и чем дышит, а для того, чтобы в книгу нашу заглянуть. И эта просьба была еще цветочками, как оказалось.

Билл убрал ключ обратно под ворот рубашки и, толкнув дверь, снова поднял перед собой лампу и пошел во тьму.

– Слушай, Билли, виноват, каюсь, – говорил Кит, идя следом.

– Дверь закрой, – перебил его Билл. – И защелку поверни, там внизу.

– Если хочешь, после дела сгоняем с тобой в бар, пропустим пару кружечек, – продолжил Кит, возясь с защелкой. – Я угощаю. Расскажешь о своих невзгодах и трудностях. Может, в бильярд шары погоняем, ммм? Как в старые добрые…

– Посмотрим, – буркнул через плечо Билл, идя по коридору дальше. – Если выживешь.

Кит открыл было рот, чтобы что-то на это ответить, но не нашел подходящих слов. Всё действительно могло закончиться для него крайне плачевно. Но пойти на это Кит был должен, чтобы у них с Сибил появился шанс одолеть Данте и Алантиса. В одиночку им с этим древним демоном едва ли удастся справиться.

Скоро темный коридор закончился еще одной дверью, открыв которую Билл пропустил Кита вперед, в просторный зал, освещенный несколькими десятками свечей. Здесь стояли в два ряда длинные лавки, перед которыми возвышался каменный постамент – нечто вроде кафедры. Над ним свисал с потолка гигантский гобелен из красной ткани, на котором черным узором был вышит символ Хитиса Омерзительного – одного из шести старших кошмаров, воплощения страха перед болезнями, недугами и уродствами, покровителя всех тварей ползучих, яд источающих и инфекции разносящих.

Будь на то воля Кита, он бы выбрал любого другого демона. Например, Варкиса Дикого – воплощение страха жертвы перед охотником, ужаса темноты и монстров, которые в ней скрываются, самого примитивного и старого среди кошмаров. Или, может быть, Дилиуса Беспощадного – рогатого воплощения страхов человека перед физической болью и страданиями, самого могущественного из всех кошмаров. Он бы готов был говорить даже с Сатерикой Холодной – олицетворяющей трансцендентный ужас человека, страх смерти и пустоты, которая за ней последует. Или с Соккором Порочным – многополым существом, в котором воплотились все страхи человека, касающиеся своих потаенных, эротических фантазий и желаний, отрицания собственного постыдного и унизительного естества, а так же ужас перед сексуальным насилием и домогательствами, граничащий с непреодолимым желанием испытать подобный опыт. Но, конечно, самым лучшим для Кита вариантом из всех стал бы Оликаст Многоликий – самый молодой из старших кошмаров, олицетворяющий многообразные психические заболевания, а так же все социальные страхи человека, такие как паранойя, боязнь быть обманутым, страх неудач и публичных унижений, боязнь стать не таким, как все, и быть непонятым обществом. Этот демон, как гласят легенды кошмаров, единственный из старших, кто не был рожден в Кошмарах, а некогда на заре новой эпохи являлся человеком, демонологом, который достиг таких невероятных высот в собственном ремесле, что стал в итоге не просто демоном, а одним из старших. Впрочем, другие старшие кошмары власти Оликаста не признают, территорий в мире кошмаров у него нет, и Оликаст якобы бродит здесь, в Адверсе, в образе обычного человека. Есть мнение, что именно он, дабы отомстить прочим старшим кошмарам, некогда явился в Университет и положил начало корпусу демоноборцев, которые вот уже сто лет активно ищут и изничтожают других сектантов. Вот с таким бы демоном Кит готов был работать, он был даже уверен в том, что они смогли бы найти общий язык. Но, на худой конец, он готов был работать с любым из вышеперечисленных, лишь бы не с Хитисом Омерзительным, одно имя которого уже говорило о многом. Однако, по иронии судьбы, именно Хитису Омерзительному поклонялся старый друг Кита, Билл Дрейкс, с которым они вместе, когда-то давно бежали из детского дома. Однако Билл оказался не готов выживать на улицах Меркаты, и после полугода бродяжной жизни он нашел спасение в секте, которая предложила ему не только членство, но также кров и защиту. Кит тоже мог в нее вступить, но пошел другим, не столь простым путем, не желая тогда, как не желал и теперь, создавать себе покровителей. Однако, несмотря на разницу взглядов, Кит и Билл остались друзьями, и эта дружба теперь очень Киту пригодилась.

Из тени в дальнем от входа углу зала выступили три фигуры в красных балахонах, и Билл быстро направился к ним, кинув через плечо Киту:

– Постой тут.

Кит присел на край одной из лавок и стал ждать, наблюдая за тем, как Билл подошел к фигурам и о чем-то заговорил с ними шепотом. Затем он скрылся за неприметной дверью, а один из сектантов зашагал в сторону Кита.