Гремландия (СИ)

Мир вокруг начал меняться. Воздух сделался густым и горячим, в нем появился едкий запах серы. Глаза Кита стали слезиться, словно комната наполнилась дымом, а в горле запершило. От постамента, на котором недвижимо, как изваяние, стоял старший жрец, по полу поползла черно-красная гниль. Словно какая-то плесень, она стала быстро разрастаться, заполняя все помещение, поднимаясь по стенам, в которых начали появляться глубокие трещины, сочащиеся какой-то густой красной жидкостью, крайне похожей на кровь. Свет факелов тоже преобразился, стал алым и тусклым.

– Хитис! – вдруг закричал жрец, срывая голос до хрипа. – Омерзительный повелитель тварей ползучих!

– Хиии-тииис! – пропели трое остальных сектантов и опустились на колени, упершись лбами в пол.

Плесень заполнила весь зал, потолок которого исчез, и теперь над головой Кита зияла дыра, в которой там, далеко наверху, он увидел небо. Но совсем не такое, каким оно было в Адверсе. Тяжелые, клубящиеся, багрово-красные тучи висели в нем, и в их глубинах то и дело что-то мерцало, словно там, на небесах, полыхал невероятный по своему масштабу пожар. Сквозь эту дыру вниз стали сыпаться белесые хлопья пепла, подобно снегу, оседая на полу, на балахонах сектантов, на плечах и волосах Кита.

– Хитис! – продолжал выкрикивать жрец. – Сочащийся ядом владыка недугов, плоть поражающих!

– Хиии-тииис!!!

Мир стал наполняться звуками, неким жутким скрежетом и треском, от которых Кита передергивало. Откуда-то издалека стали доноситься истошные стоны и звериный вой.

– Хитис! Взываю к тебе, о Властитель скверну разносящих многоногих и крылатых детей твоих!

– Хиии-тииис!

– Приди к нам, смиренно принимающим величие твое!

– Хиии-тииис!

Скоро Кит стал различать еще один звук, а точнее множество звуков, сливающихся в один, постепенно заглушающий все остальные. Это был топот (или, возможно, правильнее сказать, срежет, а может шуршание) тысяч лапок, перебирающих по полу. Как будто множество насекомых, прямо-таки бесчисленные полчища, приближались с невероятной скоростью. Кит стал различать как скрежещут их жвала, как сочится яд с их жал. Хитис ответил на зов своих слуг – в этом не было сомнений. Вместе с отвратительными звуками комнату стало заполнять кислое зловоние, от которого ком тошноты подступил к горлу Кита, и тот едва сдерживался, чтобы не извергнуть на пол все содержимое своего желудка. Хотя, как знать, может Хитису Омерзительному такое бы пришлось и по душе.

– Хитис! Ааааа... ээээ... – жрец захрипел и утробно забулькал, затем все его тело задергалось как будто в эпилептическом припадке, и он рухнул на колени, головой в пол, как все остальные сектанты.

Теперь на ногах остался стоять только Кит. Он поднял голову к расщелине и понял, что теперь больше не видит багрового неба. И пепел перестал падать. Теперь что-то огромное застлало собой все пространство над ним и, без сомнений, это нечто постепенно опускалось прямо ему на голову, грозя раздавить своими размерами и его, и всех сектантов. Это нечто бурлило и извивалось, и когда показалось в алом пламени факелов, стало ясно, что оно представляет из себя не какое-то одно существо, а является роем насекомых, которые кишели, извивались и ползали в это гигантском черном клубке.

Зловоние стало невыносимым, и Кит старался дышать теперь исключительно ртом, несмотря на то, что в горле от этого першило ещё сильнее, а на языке оседал отвратительный гнилой привкус.

На пол закапала густая слизь, которая, упав, начинала тут же шипеть и испаряться, оставляя на покрытом плесенью камне выжженные следы. Кит взмолился, чтобы такая капля не упала ему на голову, ведь всего одной было бы достаточно, чтобы очистить от мяса, кожи и волос его череп.

– Хитис! Омерзительный повелитель наш! – закричал снова Лиам, не поднимая головы от пола. – Этот смертный изъявил желание встретиться с тобой! Этот смертный уверен, о, Повелитель Скверны, что ему есть что тебе предложить! Хитис могущественный, он в твоей полной и безраздельной власти!

Из клубка на пол стали сыпаться отдельные твари. Несколько жуков и пауков приземлилось на Кита, но эта милюзга не пошла ни в какое сравнение с громадной, около двух хвостов в длину, черной сколопендрой, которой громко шмякнулась на пол, прямо перед Китом и тут же, придя в движение, бросилась к нему, стремительно забралась по его правой ноге, перебирая своими многочисленными лапками, и добралась прямо до лица.