Гремучая смесь

Аддана зарычала раненной львицей и совершенно неожиданно, схватив нож для резки бумаги, ударила им по руке Африканца. Пашка успел заметить ее движение, чуть сместил руку, и удар пришелся по касательной.

— Лежать, — скомандовал он, и ткнул Аддану лицом в стол. Не больно, но обидно.

Аддана брыкалась, пытаясь сбросить с себя мужчину. Пашка поднял руку, посмотрел. Нож рассек кожу.

— Думаю, мне стоит отыметь тебя прямо здесь, — слизывая кровь с руки, прошипел Африканец.

— Пусти, — Аддана лягнула его. — Пусти или клянусь, я убью тебя!

— Ножом для резки бумаги? — насмешливо поинтересовался Родимцев.

— Пусти, — упрямо повторила женщина.

Родимцев отпустил ее и сделал шаг назад. Выдохнул, успокаиваясь. Вернулся в кресло.

— Я спросил: что ты будешь делать с сыном? — повторил опять.

— Суп из него сварю, — рыкнула Аддана, потирая шею.

— Я не хотел сделать тебе больно, — Пашка внимательно посмотрел на ее шею. Кажется, он перестарался, и на шее останутся следы его руки.

— Знаю, — Аддана обошла стол и села. — Ты хотел показать, кто из нас двоих сильнее.

— Прости, — злость прошла, и стало стыдно.

Аддана Лезеди внимательно посмотрела на Африканца.

— Я не сержусь, сама нарывалась.

— Ты хотела посмотреть, как далеко я зайду.

— Хотела.

— Больше так не делай, — попросил Пашка.

— Я знаю, нельзя дергать льва за усы, — согласилась Аддана.

— Ты ответишь на мой вопрос?

— Что я могу с ним сделать? Это мой сын.

— Ты бросила его, — возразил Пашка. — Отправила в другую страну, в лагерь для отбросов.

— Да что ты знаешь? — рассердилась женщина. — Что ты можешь знать обо мне и моем ребенке?!

— Я видел достаточно.

— Это не твое дело! Я не буду оправдываться перед тобой.

— Просто ответь на вопрос. Разве это сложно?

— Ты будешь охранять его еще два месяца, потом он уедет.

— Нашла еще один лагерь для альбиносов? Подальше?

— Он уедет в Англию, — рассердилась Аддана. — Будет жить частном пансионе.

— Ты шутишь? — удивился Африканец. — Или врешь?

— Да кто ты такой, чтобы я врала тебе? Не зарывайся, ты всего лишь наемник.

— Почему в Англию?

— Там он будет в безопасности.

Пашка смотрел на Аддану, пытаясь понять: врет она или говорит правду.

Игнорируя его пристальный взгляд, Аддана Лезеди достала из ящика стола толстую пачку купюр, перетянутую резинкой и положила перед Африканцем.

— Это половина твоего гонорара. Остальное получишь, когда самолет с моим сыном приземлится в Лондоне.

Пашка взял деньги и кивнул, соглашаясь.

— А теперь иди, — Аддана встала из-за стола. — Я хочу увидеть сына.

Африканец встал следом за ней.

— Приезжай завтра утром, — сказала женщина.

— До завтра, — попрощался Африканец и пошел к дверям.

— Если еще раз попробуешь дотронуться до меня без моего согласия, — раздалось ему в спину, — пожалеешь. Горло перегрызу.

Пашка не стал ничего отвечать, молча вышел из кабинета и аккуратно закрыл за собой дверь.



15.

Ванька сломал руку, и виновата в этом была я.

После полдника мы проводили время у бассейна. Компанию нам составлял Александр. Охрана держалась от нас на расстоянии, а Саша как-то быстро подружился с Ванечкой. Я не лезла в их мужскую дружбу, наблюдая со стороны. Саша мне нравился. Спокойный, вежливый и немногословный. На меня он почти не обращал внимания, а вот с Иваном готов был проводить все свободное время.

Я намазала Ваньку солнцезащитным кремом, поправила на нем кепку и не удержалась, поцеловала в шоколадную щечку.

— Катюша, пусти! — он вывернулся и побежал к воде.

— Вань, аккуратнее. Пол скользкий, упадешь.

Но мальчик только рассмеялся. Его занесло на мокром кафеле, Саша еле успел его поймать.

— Иван!

— Ну, Катя!

Они продолжили играть в воде, я сидела рядом, наблюдая за своим подопечным.

Ванька смеялся, прыгая в воду. Саша ловил его, подбрасывал над головой и сажал на бортик бассейна. Как будто почувствовав чей-то взгляд, повернула голову. В саду стоял Родимцев и с улыбкой смотрел на сына. Именно в этот момент Ванька его и увидел.

— Папа! — радостно вскрикнул мальчик и бросился к отцу.

Павел раскинул руки ему навстречу, а меня кольнуло нехорошее предчувствие.

— Ваня, — позвала, — осторожнее!

Но озорной мальчишка не обратил внимания на мое предостережение. Он несся к Павлу, сломя голову. А через секунду детская ножка подвернулась на скользкой плитке, он неловко взмахнул руками и упал на спину, ударившись головой. Раздался детский крик.

— Ваня! — я кинулась к нему, но Родимцев меня опередил.

— Не трогай!

Упала перед ребенком на колени, протянула к нему руки.

— Не трогай, — повторил Павел.

Перевела взгляд на Родимцева. Он не хочет, что бы я трогала его сына? Не доверяет?

— Катя, — к нам подошел Александр, — нужно убедиться, что с Ваней все нормально.

Он присел рядом с нами.

— Катяяяяя, — плакал Ванька.

— Мой хороший, — я сжала руки, — потерпи. Сейчас все будет хорошо.

Павел аккуратно ощупывал сына.

— Нужно ехать в клинику, — сказал наконец, — делать рентген.

— У меня болит рука, — продолжал плакать мальчик.

Саша взял его за руку.

— Кажется, у него перелом, — сказал он. — Нужно к врачу.

— Катя, — отдал распоряжение Павел, — собирайся.