Гремучие скелеты в шкафу. Том 2

Вопрос «Кто виноват?» никогда всерьез не стоял перед нашей рок-общиной; поскольку ответ на него был ясен с самого начала. Виноват «совок» во главе с партией и правительством. Сейчас можно сказать вспух суровую правду (хотя все и так ее знают, причем чиновники в первую очередь): весь мало-мальски искренний советский рок был, сознательно или стихийно, сугубо антигосударственным явлением. Фактически у него были две отправные точки: с одной стороны, уже упомянутый вольнолюбивый и радостный западный рок-н-ролл (для моего поколения олицетворенный в музыке «Beatles»), с другой — гнусность и бездарность нашей родной системы (трусливая интервенция в Чехословакию убедила нас в этом окончательно). Эти два полюса и создавали энергетику советского рока, причем с годами любви становилось все меньше, а ненависти — больше. Противостояние официозу на всех уровнях и во всех его проявлениях, от школы до «ментовки», от Брежнева до Кобзона, было главнейшим стимулом жизни и творчества. Причем чем жестче становился конфликт, тем уютнее мы себя чувствовали. Неудивительно, скажем, что 1984-й — год максимальных антироковых репрессий, облав, «черных списков» и т. д. — стал одновременно и едва ли не самым плодотворным с творческой точки зрения…

Свен Гундлах, «Среднерусская возвышенность»

И вот гонимый, ощетинившийся, при всем «арсенале холодной войны», наш рок мягко въехал в новую общественно-политическую ситуацию. Сначала по инерции с ним еще велась какая-то борьба (письмо трех писателей в «Правду», отмена нескольких фестивалей…). В дальнейшем рок-машина проходила сквозь несопротивляющиеся госструктуры, «как нож режет воду». Цензура практически отсутствует, концертов — сколько угодно и где угодно (был бы спрос), средства массовой информации стелятся перед «патлатыми» так же, как в свое время — перед членами Союза композиторов… Нетрудно догадаться, что эта внезапная перемена климата оказала на значительную (и лучшую) часть нашей рок-тусовки абсолютно деморализующее воздействие. Получив все, она лишилась главного — того самого нерва, смысла существования, врага, в боях с которым она крепчала. Знакомая ситуация: противник повержен и платит контрибуцию, возмещая моральный и прочий ущерб, а армия победителей тихо разлагается без дела и занимается мелким мародерством…

Встает вопрос: «Что делать?» Ответ наших рок-радикалов принципиален и туп: «Искать новых врагов». Недавно я побывал на концерте омского панк-ансамбля «Гражданская оборона» — новых фаворитов полуинтеллектуальных любителей советского рок-эпатажа. Скучно это было и неубедительно. Не более «художественно», чем «Среднерусская возвышенность», но значительно менее изобретательно, а главное — стопроцентно, судорожно серьезно. Гнев изливается на люберов, фарцовщиков, общество «Память». Подходящие мишени, конечно, но мелковатые. Что это — власть предержащие? От них хоть что-нибудь зависит? Да нет; в сущности, они такие же отщепенцы, как сами рокеры, только находятся в иных частях общественного спектра. Не знаю, как кому, но лично мне тягаться с недоумками и спекулянтами было бы тоскливо… Впрочем, враги посерьезнее — скажем, зверствующая милиция или партийные бюрократы — по-прежнему актуальны, и им тоже достается от сердитых сибиряков. Хорошие намерения у ребят, но все мимо… Они пытаются заклеймить, и это звучит как детский лепет; они пытаются бросить вызов, дать «крутизну» — и максимум, что удается (к великой радости и гордости!), — это спровоцировать стычку пары пьяных фанов с дружинниками… Увы, недалеки они от народа и очень убог их «низовой» протест! (Особенно на фоне реальных возможностей для изъявления своей политической воли, которые худо-бедно, но уже предоставляет наша общественная жизнь…)