Грешник Шимас

Шимас зажмурился и прижал руки к бокам. Однако выдержка явно покидала его, а наслаждение ослабляло волю.

Гелаба продолжала нежную пытку, желая довести возлюбленного до полного безумия. Пальцы ласкали налитый ствол, а губы и язык купали в наслаждении чувствительную вершину. Низкий, свистящий рык вырвался из горла Шимаса, и спустя дюжину ударов сердца его бедра поднялись ей навстречу. Его голод только усилил желание Гелабы, и она принялась сосать еще сильнее, доводя возлюбленного до пределов самообладания.

Шимас стиснул зубы, схватился за плечи Гелабы и отстранил ее от себя.

— Я не выдержу этого более!

Его голос был резким и хриплым, а в темноте глаз пылал огонь, когда он поймал ее взгляд.

«Но мне этого мало», — захотелось возразить Гелабе. Она смотрела на юношу, едва не теряя разум от желания. Девушка отчаянно хотела его, жаждала почувствовать его глубоко внутри себя. Шимас, должно быть, алкал того же. Он буквально бросил Гелабу на себя, так что ее ноги оказались широко расставленными и упирались в его бедра. Чувственный голод внутри превратился в жестокую боль, когда юноша обхватил руками ее бедра и поднял над собой, удерживая от прикосновения к ее жаждущему телу.

Вцепившись руками в плечи юноши, Гелаба сделала глубокий, дрожащий вздох, мечтая о первом, сладком миге их соития… Миг — и Шимас выполнил ее немую просьбу. Медленно опуская любовницу, он раздвинул ее влажные складочки своим телом и нежно, очень нежно вошел в ее трепещущую плоть. Пронзенная его твердостью, Гелаба сдержала тихий стон, с восторгом ощутив его внутри, глубоко внутри себя.

И тогда Шимас начал двигаться, разжигая в девушке жаркое пламя. Когда она в ответ на его движения выгнула спину, руки юноши завладели податливой грудью и принялись ласкать, дразня упругие, твердые, как мрамор, соски. А когда она качнулась к нему навстречу, Шимас поднял свои бедра, еще глубже соединяясь с ней.

Лицо Шимаса было напряженным от желания: страсть, которую Гелаба читала в его глазах, кольцами сдавила ей грудь. Юноша продолжал двигаться, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Стоны молодой женщины превратились во всхлипывания, отчего его пыл, казалось, еще больше усилился.

Прохрипев имя возлюбленной, Шимас схватил ее за волосы, чтобы притянуть к себе ее лицо. Он стал целовать ее так, будто хотел украсть всю до последней капельки силу воли, какая у нее еще оставалась. Гелаба боролась, стараясь сохранить хотя бы видимость самообладания, но язык юноши ворвался в нее так же властно, как и его плоть, что ритмично двигалась глубоко внутри нее. Внутренние мышцы Гелабы сжались вокруг Шимаса, когда он начал беспощадными толчками повергать ее тело в лихорадочный вихрь наслаждения.

Молодая женщина жалобно всхлипнула. Она чувствовала, как огонь и всепоглощающее желание нарастают и заполняют всю ее без остатка. Секунду спустя Гелаба вскрикнула и отчаянно забилась в объятиях Шимаса, тогда как волны наслаждения соединились в один бушующий океан и поглотили ее целиком.

В этот момент Шимас окончательно потерял над собой власть. Сильное тело беспомощно выгнулось под Гелабой, из груди вырвался хриплый стон, и юноша достиг резкой, взрывной кульминации.

Со стоном он обнял возлюбленную, когда та бессильно упала ему на грудь. Некоторое время Гелаба лежала, не двигаясь. Ее тело так и оставалось соединенным с Шимасом, груди были прижаты к его влажной от пота груди, голова покоилась рядом с его шеей, их дыхания смешивались, а сердца замедляли свой бешеный ритм.

Девушка с трудом приходила в себя. Шимас гладил ее волосы, и это простое движение сказало ей куда больше, чем сотни тысяч ласковых слов.

В эту ночь он поведал Гелабе о смерти матери, о том, как оказался в Толедо, и о том, почему свирепая жажда мщения гонит его вперед.

Свиток шестнадцатый

— Вот поэтому, моя греза, я и не могу остаться с тобой! Голос Шимаса сорвался на крик.

— Успокойся, любимый! Я все понимаю — нет ничего выше клятвы, которую дал себе сам. И не надо пытаться оправдываться. Тем более передо мной… Да, я знаю, ты мечтаешь остаться здесь…

Шимас кивнул.

— …рядом со мной… Шимас кивнул сильнее.

— …но твой долг велит тебе вновь отправляться в поход.

Шимас откинул голову столь яростно, что едва не ударился затылком о стену.

— Я, мой прекрасный, поверь, более всего в жизни хотела бы, чтобы ты остался здесь, со мной. Но, увы, это невозможно…

Шимас с удивлением поднял голову.

— Да, друг мой. Ведь ты сбежал из-под стражи, куда тебя заточил…

Тут Гелаба запнулась, а Шимас с еще большим удивлением, если вообще такое возможно, взглянул девушке в лицо.

— …один весьма влиятельный царедворец. Заточил из глупой ревности, без объяснений, просто из прихоти. Тебя словно нет, понимаешь… И лучшее сейчас для тебя, да и для меня, просто исчезнуть, отправиться завоевывать… Серединную Чинийскую империю, к примеру. Или, как тебе велит долг, вернуться в Арморику, дабы покончить счеты с отъявленным негодяем, который убил твою мать.

Юноша поднялся, сделал два шага и взглянул в лицо Гелабы, которая отчего-то стала прятать взгляд.