Грешник (СИ)

— Брак наш, — повысила голос, но не специально, эмоции кроют. И нервы. — Это ерунда, а не семья, ты сам должен это понимать! От тебя внимания не дождешься, зато на Наденьку свою ты время находишь, — Илья вздрогнул при упоминании имени любовницы. — Я прекрасно знаю обо всем! И любовниц ты хреново выбираешь, милый. Твоя Надюша мне прислала ваше хоум-видео, налюбовалась я.

— Так ты из-за этого? Отомстить решила? — взбесился Илья, но в голосе его прорезались довольные нотки.

Польщенные.

Я в раздражении всплеснула руками. Черт, да он же считает, что я дико взревновала! Но не так это, абсолютно не так. Та, здорово меня взбесило то, что я увидела, но не из-за этого я к Денису ушла.

«А из-за чего ты к Денису ушла?» — шепнул внутренний голос, который я привычно проигнорировала.

— Нет, я не мстила. Я бы все равно ушла. Но так уж вышло, что у нас с Денисом…

— Что у вас с Денисом? Саша, блть, ты в своем уме? — прокричал Илья, не сдерживаясь. — Слышать ничего не желаю, ясно тебе?! Иди, собирай вещи, и возвращайся домой! Завтра же мы переедем, я уже успел наслушаться. Надеюсь, никто из подчиненных не узнает, как ты мне поднасрала. Я постараюсь закрыть на это глаза, один-один. С Надей все кончено, можешь не переживать.

А я и не переживаю.

Мне, на удивление, плевать.

ГЛАВА 22

И снова я сравниваю свои чувства, и чувства Ильи. Моим чувствам названия нет, но я бы не смогла так. Простить измену нелюбимого можно, а любимого — нет.

— Я не вернусь, прости.

— Любишь его? — Илья на грани, орет, не сдерживаясь. — Ты больная, мать твою! Почему именно он, Саша? Почему? Это — извращение. Ты так отомстить мне решила, потому перед ним ноги раздвинула?

Он надвигается на меня, и страх накрывает. На разрыв.

— Успокойся, прошу тебя, — медленно отхожу от мужа, как от собаки бешеной. Боже, у Ильи глаза кровью налиты, совершенно страшные глаза. — Илья, не делай глупостей…

— Отвечай! — кулаки сжал.

Кажется, мама ошиблась. И бить меня будет не Денис, а ее любимый Илья. У которого рыльце в таком пушку, что мне и не снилось. Но попрекать его изменами бесполезно — не услышит, он лишь себя слышал всегда. А я так, предмет интерьера.

— Любишь, или просто новый член понадобился, шлюха? Говори, или язык проглотила?

— Так получилось, — прошептала, и решилась: — Люблю.

Сказала, и сердце остановилось. И правда ведь люблю, Боже ты мой. Дениса люблю. А Илью — нет, и уже давно. Если то вообще любовь была.

— Ты еще приползешь, вот увидишь, родная моя. Сама приползешь на коленях, и умолять будешь, чтобы назад принял. А я подумаю над этим, — скривился, и голос повысил: — Вон пошла!

И я пошла.

Побежала даже.

Вины за собой не чувствую, ходя ждала укола. Но мне жаль, что все так закончилось. И жаль, что именно так у нас с Денисом началось — с моей измены. По-хорошему, нужно было сначала с Ильей расстаться, а потом уже новые отношения начинать.

Но кто ж знал, что так получится?!

Иногда жизнь преподносит сюрпризы.

Я хотела поговорить с Ильей насчет прошлого. Рассказать то, что от Дениса услышала, и попытаться понять, кто правду говорит, а кто — нет. Ведь один из мужчин врет, и вроде разницы уже нет. Дениса я не оставлю несмотря ни на что, вот такая я пропащая. Но и об Илье думать, как о монстре не хочется.

Не тянет он на чудовище.

Никто из них не тянет.

В магазин я не пошла, энергия вытекла из меня, и только спрятаться хотелось. Чтобы никто не трогал, не кричал. Чтобы в покое оставили.

— Наконец-то дома, — выдохнула, едва оказавшись в квартире Дениса, и поняла, что и правда дома.

Вот эта квартирка, которая на первый взгляд показалась убогой — мой дом. А я ведь к другому привыкла, к уюту. Подсветку в ванной переделывала трижды, за зеркалом гонялась год, пришлось из-за границы заказывать. Именно такое хотела, и купила, а Илья лишь молча заплатил.

Может, у меня и правда блажь? Может, правы и мама, и Илья? Я — просто неблагодарная дрянь, всадившая нож в спину мужа. И ведь понимаю, в любой момент могла остановить интрижку Ильи, я всегда это понимала. Да и для мужчин такие леваки зачастую — ерунда, они не как мы относятся к сексу. Женам не прощают, а себя не видят изменщиками.

Для Ильи изменщица — я, а он — пострадавшая сторона. Может, так и есть. Он от меня не уходил, он наладить наш брак пытался, ребенка хотел…

— И сладко кувыркался с Наденькой в Пекине, — прошептала, и поднялась с пола. — Не семья, а черт знает что.

Руки трясутся, как у заправской алкоголички, а по щекам… что это, Боже, слезы?

Даже к зеркалу подошла, чтобы убедиться — да, они самые. Плачу, как последняя размазня. Брак свой оплакиваю, который именно сейчас разрушился. Назад не повернуть.

— Ты плакала? — тихо спрашивает Дэн, пока я перебираю его жестковатые волосы.

Мы с Денисом лежим на его жуткого вида, но до одури удобном диване. Его голова на моем животе, переплелись телами так, что встать не смогу так просто.

— Ты плакала, — уже утвердительно произносит он.

А я ведь глаза закапала, напудрилась, чтобы покрасневший нос замаскировать. Он всегда предательски краснеет и припухает, когда реву.

— Илья вернулся. Поговорили.

— Ты же говорила…