Грешники

Если я сейчас скажу ему «нет» — это будет самая лучшая и самая сладкая месть. Изощренная и абсолютно заслуженная.

Но я киваю и разрешаю взять Дашку на руки.

Мне больше не хочется носить в себе всю эту грязь прошлого, и триумф такой ценой совсем ничего не стоит.

Для Даши этот человек никогда и ничего не будет значить. Она не запомнит его лицо и забудет о его существовании через те десять минут, после которых Призрак навсегда станет призраком ее жизни.

А сейчас он бережно берет ее на руки, прижимает к себе и смеется, когда Дашка начинает трогать его нос холодными варежками.

Мы доходим до моей машины, я даже не сопротивляюсь, когда Призрак сам усаживает Дашу в автокресло и сам справляется с ремнями.

Но когда я закрываю дверь и Лисица исчезает за тонировыми стеклами, у него вид человека, который, если бы это было моим условием, согласился есть землю, лишь бы получить шанс вернуться в нашу жизнь. Почему-то уверена — он бы даже исправился, стал следить за своим весом и может даже стал прекрасным отцом и мужем.

— Я послал Лисину, — говорит Призрак. — Сказал, что не собираюсь ей помогать, и что это не мой ребенок, потому что я бесплоден. Даже справку показал. Она и на даты не смотрела — так психовала.

Я благодарю его самой искренней улыбкой.

Идеальный момент, чтобы закончить эту тягостную историю. Вряд ли в истории наших отношений был более чистый момент, чем этот.

— Пожалуйста, — я позволяю себе притронуться к его лицу, на котором еще остались следы от кулака Стаса, — я благодарна тебе за эту информацию, но буду благодарна еще больше, если ты больше не будешь врываться в нашу с Дашей жизнь. Эта история закончена, Дима. Я больше не держу на тебя зла и искренне желаю, чтобы ты нашел какое-то свое счастье. Но это точно не мы. Нас уже нет, Дима. И, — мне все еще немного горчит эта правда, — это никогда не были «мы».

Вместо ответа, призрак прижимает мою ладонь к своей колючей щеке и закрывает глаза.

А потом, когда я сажусь в машину и даже не оглядываюсь на его одиноко стоящую фигуру, я почему-то чувствую, как он зачерпывает снег и растирает его по лицу.

Глава 95

Стас не перезванивает мне ни на следующий день, ни через день.

Это так гнетет, что я начинаю чувствовать себя совершенно растерянной, потому что в моем сценарии все должно было быть иначе. Это ведь я, а не он, нашел в моем доме постороннего мужчину.

Я пару раз пытаюсь сама набрать его номер, но каждый раз буквально бью себя по рукам, запрещая ввязываться в разговор, который вряд ли будет приятным для нас обоих. Может, это и хорошо, что Стас выдерживает режим тишины — меня начинает штормить от одной мысли о разговоре и расставлении «точек». В особенности, когда перед мысленным взглядом всплывает та девушка в ультракоротком халатике и со взглядом женщины, вдруг заставшей на своей территории постороннюю самку. Она явно была не рада меня видеть — это же очевидно. Как и то, что еще больше я была не рада вот так узнать о ее существовании.

Хорошо, что впереди встреча с юристами и Лисиной, и я переключаюсь на эти мысли, встраивая новую стратегию поведения.

Мои защитники в один голос утверждают, что Лисиной придется очень постараться. Чтобы повесить на меня факт умышленного доведения до смерти, но несмотря на это, никто из них так и не сказал, что мы можем избавиться от этого аргумента еще на берегу.

Плохой знак.

Так что, на встречу в назначенное время — она проходит на нейтральной территории в конференц-зале элитной гостиницы — я еду совсем не в радужных чувствах.

У меня в арсенале отсутствие Призрака как потенциального отца Даши, перекрытый финканал Лисиной и моя осведомленность о ее планах с Шевелёвой.

Но все равно крайне неспокойно на душе.

Было бы классно просто так заполучить какой-то Абсолютный аргумент, который бы раз и навсегда закрыл эту историю, а заодно лишил Лисину всех ее ядовитых зубов.

В конференц-зале уже все в сборе — мои юристы (их двое), Лисина со своими тремя, и отец Гарика. Я не видела его… даже уже не знаю сколько. Выглядит он почти так же плохо, как выглядел Гарик в последние месяцы жизни — такие же впалые щеки, синяки под глазами и глубокие морщины на лбу.

Несмотря на то, что за все время, что я была с Гариком, мы с его отцом обмолвились едва ли больше чем десятком слов и он почти что чужой для меня человек, искренне хочется верить, что с ним ничего серьезного.

Мы рассаживаемся напротив друг друга, но юристы противоположной стороны просят подождать еще одного человека, чье присутствие крайне важно для сегодняшней встречи. У Лисиной такой вид, будто она уже празднует мое поражение. Нужно признать, что держится она на все двести, и никак не дает понять, что отсутствие денег Бакаева подбило под ее планами почти все опоры.